Но планировать развал СССР, действовать против партии и государства Андропов не будет.
Конечно, заманчиво иметь в союзниках такую фигуру, как председатель КГБ. Романов даже готов не препятствовать тому, стремиться встать во главе партии и государства. Но впереди Афганистан! Какими соображениями руководствовался Андропов, настаивая на вводе наших войск на территорию соседней страны? Подвели аналитики КГБ? А протеже Андропова - Горбачев или Шеварднадзе?Ошибка в подборе кадров? Но на такой должности ошибаться нельзя! Тем более в такой критический момент для страны!
Это если верить Соловьеву. Как же не хватает информации! Парень со своими знаниями должен быть постоянно под рукой! Все. Думать больше некогда. Надо привлекать Ксенофонтова в помощники, а через него постоянно поддерживать связь с парнишкой.
Романов подобрался и, глядя на хозяина, спросил:
- Петр Петрович! Как ты отнесешься к сообщению, что через несколько лет СССР не станет?
Ксенофонтов опешил от неожиданного вопроса Первого секретаря Обкома Ленинграда и Члена Политбюро. Остро взглянул на собеседника и с осторожностью ответил:
- Я бы сказал, что это бред, если бы не спросили об этом Вы. Страна сильна, как никогда и даже США со своим НАТО никогда не справятся с Советским Союзом и с нашим народом.
- Дело в том, что СССР развалится не от внешних врагов, а от внутренних. По инициативе Руководства страны. А народ с этим молча согласится, - уточнил Романов.
- Простите Григорий Васильевич, но не верю. Этого просто не может быть! - воскликнул Петр Петрович. - Это Вам сообщил этот сопливый подросток? - предположил.
- Не буду с тобой спорить. Сам в раздумьях и сомнениях. Вот почитай, что мне передал этот «сопливый подросток». Подумай и ответь на мое предложение о переходе в Обком, - заявил гость и, достав из внутреннего кармана костюма уже изрядно потрепанные листки, протянул собеседнику.
Ксенофонтов с осторожностью и даже нерешительно взял небольшую пачку листков, попытался расправить. Взглянув на Романова, углубился в чтение. Романов с интересом наблюдал за эмоциями, проявляемыми Петром Петровичем при чтении. «Наверное, Соловьев так же наблюдал за мной!» - подумал с раздражением.
Ксенофонтов так же не обошелся без негодующих восклицаний и ругани вполголоса. Иногда также возвращался к прочитанному. Порой останавливался и задумывался. Наконец дочитав последнюю страницу, проверил обратную сторону листа и вопросительно посмотрел на Романова.
- Неужели такое может быть? Откуда Соловьев это может знать? Неужели….? Нет, это невозможно, - высказался, боясь признать сверхъестественное явление.