Адмирал со своей канцелярией обосновался на Южной верфи — так фашисты называли нынешний ордена Ленина и ордена Октябрьской Революции Черноморский судостроительный завод. С первых дней личной секретаршей адмирала по рекомендации коменданта города генерала Гофмана стала «жена» инженера Корнева Магда Дуккарт. Она познакомила своего шефа с «мужем», и адмирал пригласил Корнева к себе на службу. Так Виктор Лягии появился на Южной верфи, заняв весьма ответственную должность инженера, наблюдающего за ремонтом боевых кораблей.
Фон Бодеккер охотно навещал «немецкий» дом Дуккартов. Ему нравилось общество инженера Корнева и Эмилии Иосифовны Дуккарт. Но окончательно покорило сентиментального адмирала фортепьянное искусство Магды. Своеобразные музыкальные вечера с задушевными беседами стали традиционными. Для приезжавших в город высших фашистских чинов они были настоящим сюрпризом. А в Николаеве только летом 1942 года побывали рейхсминистр Розенберг, главнокомандующий румынскими войсками генерал Антонеску, гитлеровский наместник на Украине Эрих Кох.
Эти визиты не проходили мимо заинтересованного внимания Лягина. В стенах приземистого особняка на улице Черноморской, 5, где жили Дуккарты, не опасались чужих ушей. Более того, фон Бодеккер, полюбив инженера Корнева как отличного специалиста и умного, обаятельного собеседника, не держал от него секретов. В этих встречах и беседах Виктор Лягин черпал бесценную стратегическую информацию и регулярно передавал ее в Москву.
Адмирал фон Бодеккер энергично принялся за дело. Канцелярия составила план реконструкции верфей и налаживала связи с промышленными фирмами Германии. Оставалась лишь мобилизовать местную рабочую силу. Однако николаевские корабелы, оказавшиеся в оккупации, не собирались работать на гитлеровцев. Они под всякими предлогами уклонялись от выполнения срочных заданий, отсутствовали на работе без уважительных причин, часто простаивали без дела, собираясь группами. Какими только карами рабочим ни грозила фашистская администрация завода! Лишала их продуктовых карточек, наказывала многими днями работы без оплаты, обвиняла корабелов в преднамеренном саботаже.
Лягин видел приметы стихийного сопротивления оккупантам. Со временем ему стали попадаться листовки, призывавшие к борьбе с фашистами. Однажды мощная сирена собрала на заводском пирсе весь немецкий персонал заводоуправления и охрану: только что отремонтированный железобетонный плавдок быстро погружался на дно Бугского лимана. В другой раз при разгрузке немецкого транспорта рабочие сбросили в воду несколько станков. Кровавый террор оккупантов, расстрелы рабочих — ничто не могло сломить боевого духа николаевских корабелов.