- Может хоть у тебя все хорошо. Судя по показателям ты еще жив, а значит должен быть там. Рядом с ядром. В мире полном фантазий и сказок. Может только вы, застрявшие в этой чертовой виртуальности и живете еще полноценной жизнью. И знаешь, если так-то я завидую тебе. И не по-доброму, нет. Ты свершаешь подвиги движешься через космическое пространство или полчища монстров. Не знаю, что для тебя создал Источник. У тебя есть цель и надежда. У нас осталась только покрытая тьмой планета, на которой нет даже признаков жизни.
Развернувшись, Себастьян подошел к одной из настенных панелей, и стерев с нее пыль, посмотрел на две бледно горящих цифры.
- Семьдесят два, - глухо проговорил старик, - как близко, и бесконечно далеко. Ладно. Живи.
С этими словами он развернулся и не оглядываясь вышел.
Живи. Сказанное даже не с презрением или грустью, а с бесконечной обреченностью. Одно единственное брошенное вскользь слово ударило как хлыст заставляя проснуться. Житие, Достижения, Святогор. Цифры не совпали, но были рядом. У меня они были даже меньше. Сорок семь метров до Центра мира. Если по прямой, как крот. А вот построенный маршрут, проходящий между бурлящими лужами с водой и упирающийся в укрепления ящеров был значительно длиннее.
Аккуратно высвободив руку, которую обнимала во сне Василиса, чтобы не разбудить девушку, я вышел из палатки. Минутная расслабленность тут же спала, стоило взглянуть на готовящиеся к штурму войска. Вокра вернулся с моим паровым доспехом. С новыми бойцами, припасами и снаряжением. Небольшой лесок и все пространство за ним буквально кишело солдатами, хряками, уставлено было щитами, лестницами, самодельными таранами.
- Не спится, ваше сиятельство? – хмуро поинтересовался магистр Жизни. Он сидел, сняв сапоги и опустив в бурлящую жидкость свои здоровенные ноги. – Присаживайтесь, очень знаете ли расслабляет.
- По вам не скажешь. Спать пробовали или тоже видения мучают?
- Видения? Нет. Скорее воспоминания. Чем глубже мы спускаемся, тем чаще я вспоминаю как проходил здесь в прошлый раз. Мечтательный, ловкий, осторожный и скрывающийся в тенях. Тогда моей основой был морфизм Синельского удильщика. Огромное насекомое практически полностью сливающееся с местностью. Только его длинный липкий язык торчит из кустов. Он маскируется под плоды того дерева, на котором сидит и стоит попробовать такой плод сорвать как уже в следующую секунду твоя рука находится в клыкастой пасти.
- И как же вы его поймали?
- Это было не трудно. Гораздо сложнее его победить и при этом не убить, - улыбнулся воспоминаниям Гроас, - прошмыгнуть тогда мимо патрулей ящеров не составило никакого труда. А сейчас. Мы идем напролом, оставляя после себя лишь разрушения и горы трупов.