Ла Понте представил — и содрогнулся.
— Под пытками, — продолжил Корсо, — а в инквизиции служили профессионалы, полагавшие делом чести дать достойный отпор любым козням врага рода человеческого, — печатник признался, что уцелел еще один экземпляр книги, один-единственный, и хранится он в тайнике. После чего несчастный замолк и рта больше не раскрыл, если не считать предсмертного «ох!» — на костре.
Макарова презрительно улыбнулась. Непонятно, относилось ее презрение к несчастному печатнику или к палачам, так и не сумевшим вырвать у него последнее признание.
Ла Понте наморщил лоб:
— Подожди, ты сказал, что уцелел всего один экземпляр. Но ведь только что мы вели речь о трех книгах.
Корсо снял очки и проверил на свет чистоту стекол.
— Тут и зарыта собака, — сказал он. — Войны, пожары, кражи… Книги то появлялись, то вновь исчезали. Теперь никто не знает, какая из них подлинная.
— А может, они все три поддельные, — с присущим ей здравомыслием изрекла Макарова.
— Может, и так. Вот мне и предстоит разгадать загадку, проверить, купил Варо Борха подлинник или ему всучили фальшивку. Для этого я еду в Синтру и Париж. — Он надел очки и взглянул на Ла Понте. — А между делом займусь и твоей рукописью.
Букинист отрешенно кивнул, продолжая краем глаза следить в зеркале за девицей с роскошным бюстом.
— Но раз у тебя такое важное дело… смешно тратить время еще и на «Трех мушкетеров»…
— Смешно? — Привычное хладнокровие покинуло Макарову, и она буквально взорвалась: — Да это лучший роман на свете!
И в подкрепление своих слов хлопнула ладонью по прилавку. При этом стало видно, как напряглись мышцы на обнаженной руке. Борису Балкану — вот кому было бы приятно услышать такое, подумал Корсо. У Макаровой в личном списке бестселлеров Дюма мог соперничать лишь с «Войной и миром» и шедеврами Патрисии Хайсмит[16].
— Успокойся ты, — повернулся Корсо к Ла Понте. — Платить за все придется Варо Борхе. Хотя, на мой взгляд, твое «Анжуйское вино» — подлинник… Ну скажи, кому придет в голову подделывать такое?
— Люди за все берутся, — сделала бесконечно мудрый вывод Макарова.
Ла Понте разделял мнение Корсо: в данном случае мошенничество выглядело бы полной нелепостью. Покойный Тайллефер гарантировал подлинность: то, несомненно, была рука дона Александра. А Тайллефер слов на ветер не бросал.
— Обычно я относил ему старые приключенческие романы, и он покупал всё подряд. — Ла Понте сделал глоток и хихикнул. — А я пользовался случаем, чтобы полюбоваться на ножки его жены. Роковая блондинка! Очень эффектная! И вот однажды он открыл какой-то ящик. Затем положил на стол главу «Анжуйское вино». «Это вам, — неожиданно сказал он. — При условии, что вы получите экспертное заключение о подлинности и немедленно выставите рукопись на продажу…»