— А что? Я только хотел помочь.
— Лучше помогай своей мамаше… сучье отродье.
— Раз так, я молчу…
— Вот и молчи, — вмешался Рошфор с угрозой в голосе. Он снова обменялся взглядом с Лианой Тайллефер и, видимо, принял какое-то решение. Запер дверь, к которой до сих пор стоял спиной, потом, не переставая целиться в Корсо, положил ключ в карман дождевика. Проигравших — в реку, сказал себе охотник за книгами, чувствуя бешеные толчки крови в висках и запястьях. Барабан Ватерлоо начал отбивать дробь в каком-то уголке его сознания, и Корсо совершенно ясно — как бывает перед отчаянным поступком — понял, что просчитывает расстояние, отделяющее его от револьвера, а также время, потребное на то, чтобы преодолеть это расстояние. И еще он прикидывал, в какой именно миг прозвучит первый выстрел и куда попадет пуля. Шанс выйти из переделки целым был минимален, но, скорее всего, секунд через пять не останется и такого. Так что корнет трубил сбор. Последний залп — и Ней, храбрец из храбрецов, под усталым взором Императора бросается вперед. Правда, тут вместо Серых Шотландцев был Рошфор, но — пуля она и есть пуля она и есть пуля она и есть… Все ерунда, сказал себе Корсо в предпоследнюю секунду перед тем, как… И еще он успел подумать: а та смерть, которая через крошечный отрезок времени ударит его в грудь, — она-то будет реальной или ирреальной, и где ему будет суждено после этого плавать — в ничто или в Валгалле[141], уготованной для павших в бою бумажных героев. И может, эти светлые глаза, взгляд которых он чувствовал спиной, — глаза Императора? влюбленного дьявола? — будут ждать во мраке, чтобы перевести его на другой берег реки теней.
Но тут Рошфор повел себя весьма странно. Он поднял свободную руку, как будто просил всех чуть обождать, хотя в данных обстоятельствах жест этот выглядел абсурдно, и сделал вид, что убирает револьвер обратно в карман. Но тотчас передумал и снова выставил дуло вперед — правда, как-то робко. И Корсо, у которого кровь неслась по жилам со скоростью горного потока, а мускулы сделались железными в предчувствии неминуемой схватки с врагом, к удивлению своему, понял, что час его смерти пока не пришел.
Все еще не веря своим глазам, он наблюдал, как Рошфор пересек комнату, подошел к телефону и набрал номер, затем еще один — более длинный. Со своего места Корсо слышал далекие сигналы, затем их прервал короткий щелчок.
— Корсо здесь, — сказал Рошфор. И замолчал. Казалось, на другом конце линии воцарилось точно такое же молчание. Теперь дуло револьвера смотрело в какую-то неопределенную точку пространства. Человек со шрамом дважды кивнул головой, опять помолчал, послушал, пробормотал: «Ладно», после чего положил трубку на рычаг.