Долго раздумывать не пришлось. Я посмотрел на горку арбузных корок, почти незаметную на фоне травы, выбрал одну - побольше и потяжелее - и, прицелившись, метнул её точно на петлю.
Чего и следовало ожидать: петля затянулась и дёрнулась вверх; корка не удержалась внутри верёвочного кольца и плюхнулась в ручей, который тут же унёс её прочь.
Я перехватил меч, в два прыжка добрался до противоположного берега, зацепил взглядом дерево, на котором сейчас болталась сработавшая впустую ловушка, не без помощи соседних кустов забрался по нему вверх на несколько метров, так что место, глее лежала петля, оказалось прямо подо мной, и стал ждать.
Не прошло и минуты, как на крошечную безлесную площадку между кромкой вода и входом в храм выскочил один из местных жителей.
Сказать, что он был невысокого роста, значило допустить сильное преуменьшение: этот тощий темнокожий абориген был от силы метр двадцать в высоту. На его голове не было волос, а на теле - одежды; главные части его организма прикрывала узкая набедренная повязка. В руке у него находилось копьё - раза в полтора длиннее, чем он сам, и наконечник этого примитивного оружия был устремлён вертикально вверх. Словом, типичный африканский пигмей; я не помнил, чтобы на Земле где-нибудь ещё жили такие люди.
Сразу по появлении он мельком оглядел "место происшествия". Никого не увидев, выставил вперёд копьё и, медленно поворачивая голову, внимательно обследовал взглядом всю близлежащую приземную растительность. Потом догадался посмотреть наверх и, естественно, заметил меня. Рот его приоткрылся: он, очевидно, никогда ещё не видел вживую дипломированного специалиста-электронщика.
- Ку-ку, - сказал я и как бы невзначай уронил ему на голову плоской стороной клинка свой меч.
Пигмей рухнул на траву. Копьё выскользнуло у него из руки и упало в ручей. Ну да ничего, невелика потеря.
Я быстро спустился на землю, подобрал оружие, схватил бесчувственное тело пигмея за руку и втащил в храм. Затем по-быстрому смотался обратно на тот берег и взял всю свою еду: будет чем скоротать время, пока мой низкорослый пленник проснётся.
Я ждал минут пятнадцать, поедая собранные какао-бобы и арбузы, прежде чем (политкорректно выражаясь) представитель экваториальной расы открыл глаза и застонал от резкой боли в голове. Хорошо, что я не острым краем лезвия сбросил на него меч, иначе у него уже нечему было бы болеть.
Пигмей вдруг понял, что с ним случилось, вскочил, схватился руками за обтянутый тёмно-коричневой кожей череп, который (к счастью для него) оказался цел, и осознал, что лишился своего копья. Увидел меня, взревел и хотел кинуться на меня с голыми руками (да и почти что всем прочим), но я показал ему свой переливающийся сиреневым огнём наполовину магического зачарования каменный клинок, и он застыл, заворожено глядя на пляшущие всполохи, особенно заметные в полутьме храма.