Данное высказывание я не стал повторять знаками, но это и не требовалось; Лумумба лишь вздохнул ещё раз. Я кинул ему кусок арбузной мякоти со вставленными внутрь какао-бобами: пусть хоть что-то сегодня доставит ему радость.
Постепенно мы "разговорились". Лумумба знал, что я сто раз уже мог его убить, но он видел, что я не собираюсь этого делать, а наоборот, забочусь о нём, поэтому безбоязненно отвечал на все мои вопросы и время от времени, осмелев, задавал свои. Я же старался вести диалог так, чтобы мы постепенно подходили к интересующей меня теме.
И вот настал момент, когда я посчитал нужным спросить пигмея о храме.
- Лумумба, ты знаешь, что это за место? - Я обвёл руками внутренность храма, указал на карту, на которой, оказывается, сидел мой "собеседник", и непонимающе уставился на него.
Лумумба зажмурил глаза и замотал головой в стороны, показывая тем самым, что об этом он говорить не хочет. Мне пришлось взяться за рукоятку меча, чтобы заставить пленника поведать мне эту древнюю и, честно говоря, не очень интересную историю.
Среди его соплеменников ходила легенда о том, что когда-то в их мир пришли неизвестные им создания, которые и создали портал, а потом построили храм и начертили карту, указав путь к не виданному доселе механизму. Эти создания были высокими, с чёрной кожей, большим числом конечностей и огромными горящими глазами.
Я был ошарашен, узнав это описание. Ведь под него один в дин подходили... эндеры! Получается, это они та самая цивилизация, которая связала порталами квинтиллиарды миров? Они придумали всю эту систему?!
А почему тогда "шайтан-машины" подписаны символами земной цивилизации? Я привлёк к себе внимание Лумумбы, нарисовал размоченным в арбузном соке какао-бобом на полу внешний вид телепортационной установки, особенно крупно изобразив код мира - три тройки - и обведя цифры в круг, и задал пигмею безмолвный вопрос. Из серии Лумумбиных жестов я понял, что, по той же легенде, эндеры иногда (раз в одну-две тысячи лет) меняли надпись на корпусе портала, а три тройки - её последний вариант.
Я ещё не включил на полную мощность свой мысленный аппарат причинно-следственных связей, но у меня уже ум начал заходить за разум. Я больше не нуждался в информации; не было теперь смысла удерживать Лумумбу в храме. Увидев, что еды больше не осталось, я встал и вышел наружу, открывая проход. Пигмей выбежал следом и, видя, что путь на самом деле свободен, даже не попрощавшись, шмыгнул в чащу.
А я посмотрел вертикально вверх, на быстро темнеющее небо, которое в таком густом лесу можно было увидеть только этим способом, и вернулся в храм с намерением там заночевать, а перед тем как лечь спать, - ещё и поразмышлять над сведениями, предоставленными мне маленьким негром (да простят меня защитники прав темнокожего населения).