Сначала у них пропали деньги на сберкнижке, которые Ира копила на обстановку в будущей квартире. Потом на комбинате перестали давать квартиры, но у Антона появились шабашки, деньги от которых она стала копить на квартиру уже без банка. Потом у мужа шабашки закончились. Потом им удалось поменять квартиру на более просторную, отдав за это все новые накопления. Потом мужу стали задерживать зарплату на предприятии. Потом он подался на случайные заработки, которые поначалу были неплохими. Она снова стала откладывать денежки, теперь на квартиру сыну. Потом шабашек у мужа стало мало, откладывать стало нечего, а держать деньги дома бессмысленно. Накопленного хватило на «Уазик» для поездок в деревню и на рыбалку. После этой покупки свободных денег у них уже не было. Антон совсем перестал зарабатывать. Два года они не жили, а выживали на ее зарплату и то, что свекровь вырастит в деревне, а мама на даче. Антон то хотел работать на маршрутках на хозяина, то непонятно на что купить «Газель» и подрабатывать развозкой грузов, то водить автобусы. Выучился в итоге на все водительские категории и ничего не придумал. Ходил на рыбалку, по магазинам и даже готовил еду, согласный жить на те гроши, которые зарабатывала жена. Иру хватило на два года такого безобразия. Потом она решила, что муж слишком хорошо устроился.
Антона взяли на один из хитрых новых заводов, пафосно зазывавших рабочих зарплатой чуть выше средней по региону и полным социальным пакетом. Когда бедные рабочие, прошедшие отбор и непривычное тестирование, наконец, трудоустраивались, завод накрывал их, как капканом, капиталистической дисциплиной, инструкциями о том, что им ничего нельзя, кроме работы, слежкой надсмотрщиков и видеокамер и штрафами за любые нарушения.
Мужу хватило ума послушать женщину из управления персоналом и не пойти к станку, где платили в два раза больше. Там устроили настоящий конвейер, где и молодежь не выдерживала. Он устроился на небольшую зарплату завхоза одного из зданий: следил за порядком, делал разные работы, требовавшие и не требовавшие сноровки и понимания, от такелажных дел и ремонта окон, дверей и кресел руководства до замены унитаза и покраски бордюров. Командовали им три человека, но так, что, казалось, у них это была одна из основных функций. Здание было большое. Работа, мелкая и не только, которую еще надо было придумать, как сделать, была всегда. Отдыха практически не было. Раза три по пять минут можно было попить чай с водой из кулера. Полчаса на обед.
На Новый год и в день рождения предприятия руководство отчитывалось о больших успехах коллектива, организовывало общий стол, платило небольшие премии и рассказывало про озабоченность текучкой рабочего класса и усилия, направленные на ее снижение: раздачу спецовок и рукавиц, проверку соблюдения правил охраны труда, улучшения качества питания в столовой, обещание премий не проштрафившимся и выделение льготных путевок в санатории ветеранам.