— Жрать охота! — Алекс распрямил спину, он занимался такой же чепухой у соседней палатки.
— Как Ольга?
— Спит Ольга! Чего ей?
Ольга на восхождение не ходила. Умная женщина!
Андрюха пришёл от своей палатки, возле которой расположился такой же базар, как у всех.
— Нас кормить собираются?
— Пошли, узнаем…
Накормили только в одиннадцать.
— Я тут прогноз смотрел… — Шота за столом внимательно разглядывал экран телефона. — Ничего хорошего. Только ухудшение.
— Вчера рисовали на ночь нормальную погоду…
— Рисовали. Видели, какая «нормальная»? Теперь всё идёт на ухудшение. Но есть ещё один день. Запасной. Но я бы…
— Я бы хотел его использовать, — Андрей прихлёбывал чай, пристально разглядывая одинокий блинчик с творогом, последний. Решал, видимо, взять или оставить? Вообще ему чем дольше на горе, тем лучше. Он отсюда сразу в базовый лагерь Победы, на 4000. Вот интересная жизнь у человека! Зимой автогонки, весной-осенью рафтинг, у него целый клуб в Архангельской области, летом горы.
— Ваше право, — кивнул Шота.
— Тогда прошу кого-нибудь из гидов остаться и помочь, — он потянулся и всё же забрал блинчик. — Плачу отдельные чаевые
— Хорошо, — Шота обвёл взглядом группу. — Остальные?
Группа молчала, и я ответил вопросом на вопрос:
— Вниз?
— Вниз. А то реки распухнут… И так уже, наверное, разлились… И ледник сырой… Потом вообще отсюда не уйдём.
— А портеры? А вещи как? — Галина о больном, о насущном. Впрочем, я тоже не собирался тащить свой большой рюкзак. Пятнадцать килограммов, десять километров да два вниз, да два по леднику…
— Не будет портеров. Не дойдут они сюда.
— И?
— Если только вызвать лошадей до ледника.
До ледника? Все переглянулись. До ледника, так до ледника!
— Вызывайте! — согласились мы и пошли собирать вещи.
Не поднимусь я второй раз в часовню… Не вышло. Ты извини, дедушка…
Морозным московским утром 1538-го, ещё потемну, нагой и прихрамывающий известный московский юродивый Василий остановился перед иконой Божьей Матери, что на Варварских воротах в Китай-городе. К этой иконе, почитая ее чудотворной, каждодневно во множестве стекался местный и пришлый люд. И сейчас, несмотря на ранний час, уже многие коленопреклонённо просили Богородицу сотворить чудо: заступиться, помочь, излечить, облагодетельствовать и даже наказать. Василий оглядел молящихся, задумчиво поскрёб лысый затылок, взглянул на икону, отыскал подходящий камень, доковылял до него, поднял, попробовал на вес, примерился и с неожиданной силой запустил в чудотворный образ… Хрясть! Вдарило так, что иконная доска с хрустом врезалась в морозную землю. Народ онемел. Как же это? Что же это? В чудотворный образ Богородицы — камнем!