Однако главным наказанием для Габриэли стала бы не тюрьма. Тюрьму он бы вытерпел… И даже не психушка, её-то он как раз вытерпел… Взбешённое церковное руководство Грузии запретило отцу Гавриилу служить в храмах. Даже заходить в них запретило! От причастия отлучило! По сути, они его отлучили от церкви…
Говорят, Габриэли мог обойтись без еды.
Говорят, он даже мог вытерпеть долго без воды и вроде бы даже без сна…
Но не без Святого Причастия…
А церковное руководство, сильно обеспокоившись, что безответственный поступок юродивого навлечёт гнев советских государственных чиновников, решило строго и демонстративно наказать распоясавшегося юродивого.
Это был перелом. До психоневрологического диспансера, до фактического отлучения Габриэли был, может, несколько странным, но всё же простым монахом, с некоторым эпатажем, но обыкновенным. Теперь он стал необыкновенным. Теперь стал истинно юродивым.
«Из юродивых едва ли один отыщется, чтобы не в прелести находился», — писал св. Серафим Саровский. Габриэли стал тем «едва ли».
И для начала он построил себе церковь прямо во дворе. И украсил её иконами, которые насобирал на свалках. Тогда иконы выбрасывали, как ненужную рухлядь. Это потом станет модным коллекционировать иконы, и их перестанут выносить на мусор. А тогда, в 60-70-е… Помню, большой, писанной на доске, иконой Николая Угодника у моей бабушки в деревне накрывали кадушку с солёными огурцами (Господи, прости нас всех грешных!), не потому что хотели унизить Святого, это невозможно, просто доска была подходящей… Равнодушие страшнее ненависти. Такие «подходящие доски» и собирал по мусоркам Габриэли. Восстанавливал как мог и вывешивал внутри своей церкви. Позже в дар Грузинской церкви от него вывезут почти три грузовика (да хоть один!) с такими иконами, многие окажутся уникальными, единственными в своём роде. Себе Габриэли оставит, что «попроще», — он никогда не стяжал. Но это будет позже.
А тогда его домовую церковь разрушат (он её восстановит), к причастию не допустят, и с этого момента он начнёт ещё один подвиг: богослужение в разрушенных, заброшенных и никому не нужных (как он сам) храмах. Помните: «Твой отец разрушал храмы, ты их будешь восстанавливать». Даже потом, уже прощённый, но всё еще неудобный для церковных иерархов (таким останется на всю жизнь), он в течение восемнадцати лет, с 1972 года по 1990-й, будет ходить (ходить пешком!) по Грузии от одного брошенного храма к другому и служить в них по ночам (не хотел привлекать внимания властей). А некоторые храмы Габриэли попытается восстановить. А помогать ему в этом будут всего несколько женщин, они уже тогда уверуют: мама Габриэли — святой человек!