— И вот чего школота по этой шаурме загоняется? — спросил меня Андрюха, забирая из рук поварихи огромную тарелку борща.
— Нам ещё две тарелки, — попросил я и продолжил, — Ну, как тебе сказать, Андрюх. Есть мир. Есть скучающая молодёжь. И есть желание выглядеть не так, как все.
— Ну мы же вот не жрали эту шаурму! Какой-то абрек навертел её грязными руками, а ты жуй. Нет бы пюрешки с гуляшом навернуть…
Я сунул кассирше пятихатку и дождался сдачи. Отсчитав мне сто шестьдесят рублей, продавщица аккуратно положила их на поднос.
— Приятно кушать!
Мы присели за столик в углу. Димарик молча прихлёбывал борщ и тряс ногой, периодически задевая ножку расшатанного стола. Я снимал, как Димарик аккуратно дует на ложку и вылавливает куски лука из тарелки.
После обеда мы быстренько сняли выход Димарика из типографии, «долгий» путь домой на метро и фейковую покупку продуктов в магазине рядом со штабом коммунистов. Если честно, мы дико устали. Хотелось отдохнуть, но в штабе нас ждал сюрприз — раздражённые комсомольцы снова о чём-то спорили.
— Пошли по-тихому в гаштет, — шепнул мне Андрюха у входа, — А Димарику сунем ладошку коня, пусть залипает себе на диване.
Я неожиданно легко согласился. А чего бы и не пойти выпить в пятницу вечером? Всё равно выкладывать ролик до понедельника мы не будем.
Андрюха сбегал в магазин за коньяком и снова спустился в подвал. Его не было около десяти минут. Он вернулся хмурый и кивнул в сторону метро.
— Ты чего грустный какой? Димарика жалко?
— Да пох на него. Коммунисты эти… Вчера сели писать Димарику речь и посрались из какого-то тезиса. Второй день орут друг на друга, никак договориться не могут.
Помолчали.
— Побыстрее уже решали бы, — обеспокоенно произнёс Андрюха, — Мне с них ещё сто пятьдесят кусков нужно получить.
Пивная «Бирхолл» радушно встретила нас светлым пивом «которое-они-якобы-варят-сами» и солянкой из дешёвых сортов колбас. По части выпивки у нас с Андрюхой существовал устоявшийся план действий. Сначала мы разминались: выпивали по четыре стакана пива, желательно одного сорта, не смешивая. После разминки стартовало основное время — по шесть рюмюк крепкого с пятнадцатиминутным перерывом на перекур в середине. Выбор напитка зависел от настроения и благосостояния: сытыми вечерами мы закидывались сладким ромом, в плохом расположении духа глушили тёплый виски, в моменты безденежья переходили на сыгранные связки водка-сок, водка-швепс или портвейн-кола. По особым случаям смаковали зеленоватый напиток шартрёз, на вкус напоминающий смесь егермейстера и микстуры от кашля.