Однако если сам обед я помнила в самых мельчайших деталях, то последующее было странно размыто. Например, я не смогла припомнить, что же именно я вышивала и куда после положила неоконченную работу.
Рози стояла молча, ожидая пока я заговорю с ней. А я все пыталась понять, почему же тема рукоделия выскальзывает из памяти?
— Наверно, я просто устала, — наконец проговорила я и Рози вздохнула с облегчением, услышав, что в голосе моем нет гнева, лишь растерянность.
— Вам надо больше спать, госпожа.
Это замечание заставило меня покраснеть.
Не думаю, что Рози имела в виду что-то ТАКОЕ — в ее голосе звучала искренняя забота. Но все же, фраза попала в самую грешную часть моей души, что до ночи пряталась в дальнем углу. Действительно, я стала спать куда меньше прежнего — граф не давал мне этого.
— Ты уверена, что это было вчера? — наконец спросила я, вернув лицу нормальный цвет кожи и справившись со смущением.
— Абсолютно.
— Ладно. Ты можешь идти, — я махнула рукой, отсылая Рози из покоев.
Сейчас мне хотелось остаться одной. Раз за разом я прокручивала вчерашний день от самого утра и до того момента, как пришел граф. И раз за разом пыталась вспомнить, куда же положила свое шитье. Но все было бесполезно. Я даже попыталась его найти, но в привычном месте оказались лишь мои старые работы, оставшиеся такими, как я их помнила.
«Может, Рози все же ошиблась? Она же служанка, что с нее взять?» — с надеждой подумала я.
Однако случай запомнился и теперь каждый раз, во время подготовки ко сну, я стала вспоминать, как прошел день.
Лучше бы я этого не делала! Лучше бы я жила ни о чем не подозревая!
Но после разговора с Рози выяснилось, что провалы в памяти у меня бывают довольно часто — раз в два-три дня. И так же, как и с рукоделием, я будто знаю, чем занималась в это время, но не могу припомнить никаких деталей.
Почему?
Что действует на меня таким образом? Раньше я никогда не жаловалась на проблемы с памятью! Тем более, такие выборочные. Разве не странно, что я могу показать каждое место, которого касались холодные пальцы графа ночью, но не могу найти свое шитье, что оставила несколько минут назад?
Это пугало меня и заставляло задуматься о причинах таких явлений. Однажды, когда я в очередной раз размышляла над этим, сидя за столом рядом с графом, он посмотрел на меня, а после усмехнулся.
Я убеждала себя, что усмешка его относилась к другим вещам, но внутренний голос твердил, что именно мои провалы в памяти его рассмешили, хотя я и не говорила о них вслух.