Итак, демон либо исполнил свою миссию, либо уничтожен. Во второе верилось с трудом — иначе всё было бы по-другому. Скорее всего, он сумел-таки проникнуть в тело Лейра и сейчас «гуляет» по поместью-столице. И это — наилучший выход из положения. Конечно, напитавшись еще и его силой, демон станет еще сильнее, и с ним труднее будет справиться. Но зато и почет больше. Полукровка не сомневался, что сумеет одолеть иномирную сущность — самостоятельно или с помощью старой Хозяйки. Как бы то ни было, он даст чудовищу время побезобразничать, а потом торжественно его прикончит. К тому моменту Лейр будет уже мертв — Охтайр планировал выйти на охоту уже после того, как найдут тело артиста. Следующим должен стать Раванир, наследник Наместника — его убьёт демон, а как же иначе. Полукровка уничтожит демона, желая отомстить за начальника и друга — и Наместник окончательно приблизит его к себе. А там можно и объявить о том, что они с Дехтирель…
Дехтирель! Как там она?
Вскочив с колен, Охтайр ринулся в часовню:
— Видящая? Дехтирель?
Внутри было пусто, темно, тихо. Одна-единственная свеча горела на алтаре — свеча в жертву Йови-Жизни. С чего это вдруг?
— Дехтирель?
Вслед за ним порог часовни переступило еще несколько эльфов. Они озирались по сторонам с осторожностью маленьких детей, ночью решивших посетить заброшенное кладбище потому, что им кто-то рассказал про обитающих там привидений.
Дверь во внутренние покои была открыта. Сделав знак не ходить за ним, Охтайр стал подниматься по ступенькам.
— Дехтирель? Прекрати играть в молчанку и отзовись! А не то хуже будет!
Тишина. Только все ближе ощущение чего-то непоправимого.
Вот и дверь в спальню.
— Дехтирель? Даю последний шанс! Раз. Два…
На счет «три» он рывком распахнул дверь, сделал шаг — и едва не выскочил на порог.
В комнате горело около десятка свечей, позволяя увидеть, какой здесь царил беспорядок. Постель скомкана, одеяло валяется на полу, простыни смялись. Тут и там разбросаны окровавленные тряпки. Тело его жены лежало на постель в одной нижней сорочке, которая была мокрой и покрытой пятнами крови. Её не позаботились накрыть, хотя бы для того, чтобы спрятать эти кровавые пятна, и молодая женщина лежала просто так. Руки сложены на животе. Растрепанные мокрые от пота волосы. Синяки под глазами. Закушенная до крови нижняя губа. На бледном лице написан ужас и боль.
— Дехтирель…
На негнущихся ногах денщик подошёл ближе. Он не верил своим глазам. Дехтирель мертва. В том, что она не притворяется, сомнений не было, но он все-таки дотянулся и коснулся кончиками пальцев её шеи, нащупывая жилку. Ничего. Сердце не билось.