— Ренкин, передайте французам — я убежден, что произошла трагическая случайность, непреднамеренный отрыв бомбы, такое и при полетах над Штатами бывало. И мы приложим все усилия, чтобы расследовать этот прискорбный инцидент — ну а оценка вашего поведения будет дана после. Пока же, по словам Лемэя, у нас еще пять бомбардировщиков над Средиземным морем, у двоих уже топлива не хватит, вокруг Франции домой лететь!
Тут у меня выхватывают трубку. И вручают одному из французиков.
— Господин посол, это генерал Шалль, командующий ВВС Французской республики. Наш ответ — до окончательного расследования инцидента и выяснения вопроса, был ли сброс бомбы над Парижем преднамеренным или случайным, воздушное пространство Франции закрыто для всех иностранных военных самолетов. Любой нарушитель будет сбит. Можем предложить вашим экипажам интернирование до завершения расследования — если им не хочется купаться в море. Если это вам не подходит, тогда простите, ничем не можем помочь.
Выступление Президента Де Голля по радио, 12 ноября 1953.
Французы! Соотечественники! Мадам и месье!
Мы — разные. Левые, правые, собственники и пролетарии, богатые и бедные, с самыми разными политическими убеждениями. Еще месье Вольтер говорил когда-то, "я не согласен с этим человеком, но готов отдать жизнь за его право иметь свои убеждения". На нашем знамени лозунг, "свобода, равенство, братство". Но какое значение будут иметь наши разногласия, наши споры и борьба — если нас не будет, если все мы умрем, и не станет больше Прекрасной Франции?
Час назад американский самолет сбросил над Парижем атомную бомбу. После того, как даже не посол США, как это было в Норвегии, а их военный атташе, при свидетелях грозил мне, что это произойдет — вот так случайно и непредвиденно, через четверть часа после его угроз, если я не соглашусь с его условиями. Отвага наших пилотов-истребителей сорвала это злодеяние, бомба не взорвалась. Теперь американский посол убеждает меня, что это всего лишь несчастливая случайность. Что нет никакого "секретного приказа" у пилотов ВВС США, в мирное время, без всякой войны, уронить бомбу на чужой город — а всего лишь случайность. Происшедшая, повторяю, по странному совпадению, как раз после угрозы военного атташе США. Высказанной мне в лицо, в ответ на мои предположения, что к бойне на площади Бастилии имеют прямое отношение американские агенты. И вместо того, чтобы опровергнуть, атташе генерал Ренкин стал мне атомной бомбежкой угрожать.
К волне террора, поднявшейся вчера, причастны коммунисты? Но те, кто у Пномпеня убивали наших героев Семнадцатого полка, тоже называли себя коммунистами, однако в их руках было американское оружие. Я обращаюсь к тем глупцам, которые верят, что сражаются за высокие цели — вы лишь пешка в игре чужой державы. Готовой ради своей политической выгоды, всю Францию сжечь. Или наверное, не всю — ведь мертвецы американские товары не покупают и американские займы им не нужны? Убивать будут прежде всего тех, кто хочет, чтобы Франция оставалась суверенной, играла в мире свою роль, а не была чьим-то вассалом — а также тех, кто окажется рядом, атомные бомбы ведь не разбирают, кто виноват, а кто нет.