"Туманность Андромеды" должна будет выйти в пятьдесят пятом. Поскольку, как сказал Пономаренко, в той истории совпадение выхода романа с началом космической эры (публикация в "Технике-молодежи" в 1957 году) было очень удачным. Ну а первый Спутник ожидается примерно к этому сроку. "Сердце змеи" и "Час быка" — будем посмотреть. Анна Петровна сказала — возможно, придется еще поправить, на злобу дня, если заметим здесь в обществе тревожные тенденции. Но для того надо, чтобы у вас уже было известное читателям имя — "но вы справились там, Иван Антонович, и я уверена, сумеете и здесь".
Ну и "Таис Афинская", его лебединая песня, последняя книга — в которую перекочевали частицы рассказа 1946 года "Каллиройя", слишком смелого рассказа о любви и Древней Греции. Надо думать, здесь она тоже выйдет раньше, чем через девятнадцать лет. Женские образы похожи на мир "Андромеды" — а еще, на тех, с кем Ефремова свела судьба здесь. Таис, Веда Конг, Фай Родис — с лицом и характером Ани Лазаревой, ну а Низа Крит и Чеди Даан — Лючия Смоленцева. Если его романы экранизуют, то они могли бы вместе и сыграть, как в "Высоте" было. Анна Петровна человек государственный и занятой, ну а Лючия, отчего бы и нет?
Но главное — он успеет здесь написать то, что так и осталось в замыслах. Повесть про броненосец "Ретвизан" — про море, морские приключения, войну и морские сражения. И роман, который он в будущем назвал сперва "Дети росы", а потом — "Чаша отравы", о Батыевом нашествии на Русь, об опасном наследии древних цивилизаций, в данном случае — Византии, культура которой отравила своей мнимой мудростью и Русь, поощряя междоусобицы и ослабив ее национальный дух, сделав ее бессильной перед монгольским нашествием, и, конечно же, о любви и приключениях — о том, как русский юноша, скитаясь по дорогам Азии, много лет ищет свою невесту, угнанную монголами в полон. И наверное, будут еще книги, замысла которых он сам сейчас еще не знает. Если ему здесь будет отпущено не девятнадцать лет, а побольше — Бахадыр уверял, что старые болячки удалось снять, "но вы лучше приходите ко мне для профилактики, один или два раза в месяц". Считает свой Дар, от Аллаха — а для Ефремова, еще одно доказательство, что в нас внутри есть пока непознанные силы, которые мы принимаем за дар богов. И раскрывать в себе эти возможности, жить и творить — разве не в этом смысл жизни, который тысячи лет ищут мудрецы?
И при этом еще, как в сказке Гайдара — "вернуть свою молодость, и начать сначала". Молодость не получится, не мальчик уже — но скольких ошибок сделанных там, можно избежать? Вот как вышло, что там он с Алексеем Петровичем Быстровым после многолетней дружбы вдруг смертельно поссорился в пятьдесят пятом, два года тому вперед, и из-за чего? Из-за непонятой другом шутки! Надо будет быть внимательнее и мягче. А Борис Павлович Вьюшков, которого Ефремов считал своим учеником и преемником, неужели он и тут погибнет по страшному недоразумению через пять лет, в 1958 году? Нет, не должен — если там он, кандидат наук, вынужден был ютиться по углам, ночевать у знакомых, а то и на вокзале, словно беспризорник, или спать в своем рабочем кабинете, то здесь он год назад отдельную квартиру получил, значит и за ним "инквизиция" присматривает? Но все-таки надо будет Анну Петровну особо попросить, пусть ее служба проследит, чтобы с этим хорошим человеком ничего не случилось, ради блага советской науки. Ну и разобраться со своими личными делами…