Немцы же выдыхались, поддержки с воздуха у них фактически не имелось, горючее иссякло. Из всех своих главных стратегических задач на этом направлении военных действий им удалось выполнить лишь одну — частично захватить Малгобекский промысел Грозненского нефтекомбината, уже выведенный нами из строя. Достался он им «пустым», к тому же вскоре наши части выбили их оттуда.
Однако ожесточённость боёв с каждым днём нарастала. Гитлер упорно рвался к майкопской и грозненской, вообще к кавказской нефти, не считаясь с потерей многих тысяч своих солдат.
Находясь на командном пункте одного из наших соединений, я видел из окопов две яростные массированные атаки немецких частей. Несмотря на плотный огонь нашей артиллерии и авиации, в результате которого изрытое бомбами и снарядами поле было буквально устлано телами убитых и раненых, они, не останавливаясь, шли и шли. Падали и снова вставали, бежали, ползли с фанатичным упорством с перекошенными от ужаса лицами, выныривали возле русских окопов и, расстрелянные в упор нашими бойцами, как бы отброшенные назад, падали навзничь. На моих глазах было уничтожено несколько тысяч немецких солдат. Этого страшного зрелища никогда не забыть.
Видимо, после поражения под Сталинградом, окончательно потеряв надежду захватить кавказскую нефть, Гитлер дал указание уничтожить нефтеперерабатывающие заводы Грозного. Десятки бомбардировщиков «фокке-вульф» с трёх заходов бомбили эти заводы, сбрасывая бомбы весом в 250 килограммов. Корпуса заводов обваливались; всё, что могло гореть, горело; вверх летели кирпичи и куски арматуры. В этой ужасной бомбёжке погибло много мирных жителей, задавленных кирпичами, разорванных на части. Под эту бомбёжку попал и я с начальником грозненского нефтекомбината Кочерговым. Когда мы ехали на машине с промыслов в Грозный через территорию нефтеперерабатывающих заводов, вдруг над нашими головами показались самолёты с чёрной свастикой. Они с гулом и рёвом начали свой третий заход над окутанными дымом заводами. Казалось, что «фокке-вульфы» пикируют прямо на нас. Мы выскочили из машины и укрылись в водосточной канаве. Только легли, как в тот же момент недалеко от нас грохнулась огромная бомба в траншею, где прятались 12 пожарников, мощным разрывом траншею вместе с людьми разнесло на части — ни один человек не уцелел, все погибли. Нас же сильно засыпало землёй и щебнем, но ни одним осколком не задело. Нам повезло — мы не успели добежать до той траншеи.
Наступление немцев на Кавказ захлебнулось у мощных рубежей нашей обороны. Чувствовалось, что противник, понёсший огромные потери в людях и технике, не способен уже вести наступление и под натиском наших войск стал отступать.