Из этих материалов становится ясно, что действительно существовали силы, которые ставили цель свергнуть Сталина, захватить власть и изменить курс партии и страны. Так, в отчёте Каменева о беседе его с Бухариным 11 июля 1928 года читаем (см. «Огонек», 1990, № 28):
«Каменев: Каковы ваши силы?
Бухарин: Рыков плюс Томский плюс Угланов (точно) плюс я. Петроградцы вообще с нами, но они испугались, когда появилась возможность сместить Сталина...».
За день до открытия в 1937 году Пленума ЦК партии, на котором его участники возмущённо обвинили Бухарина и Рыкова в измене принципам партийной дисциплины, в ведении скрытой борьбы против установленной партией линии Сталина, словом, во «фракционизме и расколе», на Политбюро (потом на Пленуме) выступил Бухарин с враждебными выпадами против Сталина, Молотова, Орджоникидзе; но не был фактически поддержан струсившими подельниками. Напротив, бывшие единомышленники Ленина, выступая в Политбюро, один за другим показывали, что Рыков давал «правым» директиву о необходимости насильственного устранения руководства ВКП(б) и прежде всего Сталина.
На Пленуме с большой речью, полной резких политических обвинений в адрес Бухарина и Рыкова, выступил А.И. Микоян. В протоколе заседания комиссии пленума по делу Н.И. Бухарина и А.И. Рыкова от 27 февраля 1937 года сказано: «... Из двадцати членов комиссии за предание суду с применением высшей меры — расстрела голосовали Ежов, Буденный, Мануильский, Шверник и Косарев. Большинство поддержало предложение Сталина: «Исключить из состава кандидатов ЦК ВКП(б), суду не предавать».
Интересная деталь: тут же рукой старательного Микояна размашистым почерком приписано: «а направить дело Бухарина — Рыкова в НКВД»!
Подобных свидетельств яростной борьбы противоборствующих сил, способной до крайности ожесточить противников, в наши дни известно немало. Не зря сказано: «Правда и та груба, а без правды беда». Правды не скрыть, как было невозможно в своё время сделать закрытым и доклад Хрущёва, хотя делегаты тогда на съезде и отнеслись с пониманием к предупреждению Хрущёва, чтобы этот сугубо доверительный разговор ни в коем случае не вышел за пределы съездовского зала и в особенности — не попал бы на страницы печати. И всё же, как ни странно, уже в июне этот «секретный» доклад был воспроизведён на страницах «Нью-Йорк Таймс» и тут же следом во французской газете «Монд». Весь западный мир шумно и суматошно обсуждал сенсационное сообщение, а у нас всё продолжало держаться в секрете, что рождало невероятные предположения и слухи. Почему, отчего? Не потому ли, что в результате расследований комиссии П.Н. Поспелова, представленных в своё время в ЦК, о роли многих руководящих лиц в совершенных преступлениях стало возможным догадываться? В том числе и о роли неистовых разоблачителей?