Невозможно было и представить, что он лично причастен к этим страшным беззакониям и мелочному изуверству!
Да и как представить, что он, Сталин, причастен к убийству Кирова, своего друга и соратника? Так зачем же обнародовать и выдавать как факт эти только догадки по косвенным уликам и подозрениям?
Замечу только, забегая вперёд, что и ныне, когда открыты некоторые секретные архивы, когда тщательно работала комиссия по этому делу, — ничего вразумительного разоблачители не могут сказать и молчат, как будто в рот воды набрали. Значит, улики не найдены, а обвинение в убийстве так и не снято.
В сарказме Хрущёва сквозила нескрываемая личная ненависть к Сталину. Невольно возникала мысль — это не что иное, как месть за вынужденное многолетнее подобострастие перед ним.
Так, в полном смятении думал я тогда, слушая хрущёвские разоблачения. Думал и много лет позже, но уже не сгоряча, а анализируя всё новые и новые становящиеся известными факты советской истории. Можно сказать, что после XX съезда мне, как, пожалуй, и большинству его делегатов, и много лет спустя пришлось переосмысливать вновь и вновь выводы того доклада, сверять с новыми фактами и исторической ретроспективой.
Нам ныне стало известно много нового о борьбе за власть в партии, о выборе пути социального и политического развития страны в 1920-1930-е годы. Это была беспощадная в сложнейших условиях борьба, борьба не на жизнь, а на смерть, драма идей и людей.
Так что можно считать несостоятельным и поверхностным утверждение, что у Советской власти были только мнимые враги, а жестокость в этой борьбе объяснять мнительностью Сталина. Обстановку классовой нетерпимости, идейного психоза и доносительства во многом создавали те многочисленные группы партийных сектантов, что ещё в начале 1920-х годов рвались к власти. Они любыми способами старались оклеветать и убрать со своего пути всех, кто мешал им, всячески ослабить и распылить ядро сторонников «генерального пути».
Так, Н.П. Дудоров, бывший секретарь парткома Наркомтяжпрома рассказывал мне, как в наркомате орудовала крепко спаянная группа, которая целенаправленно и последовательно в течение 1936-1937 годов буквально «охотилась» за лучшими и честными работниками, чтобы оклеветать их, приписать им вредительство. И вот чёрный результат этого, — более ста партийных и хозяйственных работников, честных принципиальных людей были репрессированы и многие из них расстреляны.
Уникальные подлинники рабочих заметок Л.Б. Каменева, хранящиеся в архиве Троцкого (Гарвардский университет), прямо подтверждают, насколько острая и непримиримая развернулась в партии в те годы борьба, отражавшая не только интересы классов, социальных групп и прослоек, но и личные амбиции и претензии на власть политических авантюристов, «рыцарей карьеры».