Нужно было за три пятилетки перейти полностью по всей стране с паровозной тяги на электровозную и тепловозную.
Вопрос был поставлен правильно и своевременно, так как потребности страны в перевозках значительно превышали возможности паровозного транспорта. КПД электровозов и тепловозов был в несколько раз больше, чем у паровозов, что очень повышало эффективность работы железных дорог.
Давая мне поручение, Хрущёв добавил:
— Только об этом ничего не говори Кагановичу. Имей дело с Вещевым. Для подготовки нужных документов даю вам три месяца сроку.
Немедля я встретился с Вещевым в моём госплановском кабинете. Бещев в то время занимал пост министра путей сообщения. Я рассказал ему о разговоре с Хрущёвым относительно реконструкции железнодорожного транспорта.
— Это же замечательно! — загорелся Бещев.
— Ну вот, тогда давай готовь все предложения. И будем действовать.
Вдруг Бещев задал мне вопрос:
— Николай Константинович, а Никита Сергеевич говорил об этом с Кагановичем?
— Он-то как раз и предупредил меня, чтобы я ничего не говорил Кагановичу... И вообще, требовал соблюдать абсолютную секретность.
— Но ведь Каганович как зампред Совмина владеет вопросами транспорта и связи.
Не на шутку встревожился Бещев и взгляд его потускнел.
— Не-ет, тогда я не возьмусь за это дело. Если узнает Каганович, мне несдобровать, убьёт!
— Да ты что, наберись смелости. Ведь нам поручено большое государственное дело, — уговаривал я его.
— Нет, нет, я не буду участвовать в этом, — решительно отказывался он.
— Значит, дрейфишь? Договоримся — ты даёшь мне материалы, все данные по этому вопросу и кого-нибудь из своих подчинённых. А если Каганович и узнает, скажешь, мол, ты здесь ни при чём.
— Нет, уволь меня от этого дела. Сделай так, что я вообще якобы ничего не знаю и что это целиком инициатива Госплана, — испуганно уговаривал он меня.
— Ладно, — согласился я, вспомнив о непомерном самолюбии Кагановича. — Ты только подготовь мне все записки и пришли из своего аппарата надёжного человека.
Я понимал его: у Бещева были веские основания опасаться Кагановича, он ещё внутренне не освободился от власти «железного наркома», заместителем которого был много лет. Знал, что Каганович — ярый противник электровозов и тепловозов. И, конечно, никогда не простит Бещеву участия в деле, против которого он выступает. Как-никак Каганович и ныне оставался в силе: в отсутствие Хрущева, совершающего поездки по стране, Каганович часто вёл заседания Президиума ЦК, и скрыть от него нашу работу было нелегко.
Столь крупная государственная задача требовала от работников Госплана, и прежде всего от машиностроительных отделов, предельного напряжения сил, широты действий и больших знаний. В частности, нужно было определить, где и сколько изготовить электровозов и тепловозов, в какие сроки и в каких количествах. В решении столь масштабной задачи должна быть задействована вся система народного хозяйства — ведь потребуются металл, моторное топливо, новые шпалы, новые конструкции для опор.