Целый или без ног
К миру лучей-дорог,
Где ожидает Бог,
Пеплом взовьюсь.
Мягкие хлопья касались щек и лба, а детские голоса пели, то сливаясь в унисон, то расходясь в многоголосье. Они пели, вспарывая темноту, говоря за каждого, кто отдал жизнь, и обращаясь к каждому, кто остался:
Там, у судьбы в руках,
Где-то на облаках,
Буду молить, пока
Хватит мне сил.
В последнем видении Кайоши слышал эту песню. Значит, его душа все еще где-то здесь, как и души других прималей. Они все слышат ее сейчас, и это последнее, что объединяет живых и мертвых. Растворившись в вихре, примали ждали от властия той роли, которая была ему уготована. Даже став пеплом, Липкуд напоминал о ней. И пока театр допевал последние строки, Нико собирался с мыслями и вспоминал всех, кто стоял сегодня вместе с ним.
Пусть даже солнца нет,
Чувства горят во мне
И зародят во тьме
Сотни светил.
«Я справлюсь», – подумал властий.
Пусть даже солнца нет,
Чувства горят во мне
И зародят во тьме
Сотни светил.
Тысячи подсолнухов, как маленькие солнца, колыхались волнами в такт мелодии. Нико чувствовал это движение. То, как люди подняли цветы и раскачивают ими из стороны в сторону.
Голоса затихли. Властий воззрился на невидимую сферу и громким твердым голосом начал речь.
– Мы знаем, зачем ты пришло сегодня, великое светило, – сказал он. – Ты явилось покарать нас за наши грехи. За то, что мы не приняли твоих детей, и за то, что стремимся убивать друг друга. Ты больше не веришь в нас и хочешь очистить планету, но мы вышли в этот день к тебе, чтобы просить твоей милости. Я, Нишайравиннам Корхеннес Седьмой, законный правитель Соаху, клянусь, что принимаю порченых. И пусть сейчас я стою перед тобой один, меня одного хватит, чтобы изменить ошибки моих предков и предотвратить грехи потомков. И ты можешь прожечь мое сердце, но не найдешь в нем лжи. Ибо я искренен, и я взываю к тебе не ради пощады своей жизни. Я взываю к тебе во имя твоих детей.
Люди жестоки, но ты ничем не лучше, великое светило. Зачем ты так поступаешь со своими детьми? Чувства – самая прекрасная часть человека, а ты облекаешь их в уродливую оболочку и заставляешь их бояться. Пусть они рождаются нормальными, пусть калечности и уродства не мешают им выполнять твою волю. Они не заслужили этих мук, а я не смогу избавить их от этого.
Я, Нишайравиннам Корхеннес Седьмой, принимаю всех затменников Соаху и клянусь принять в свое сердце всех порченых мира. Клянусь до конца жизни помогать Сетерре меняться, чего бы мне это ни стоило. Клянусь, что не дам своему народу пойти по пути войн, убийств и терзаний. Клянусь, что мой народ примет затменников. И прошу у тебя еще один шанс.