Тайнопись видений (Ибрагимова) - страница 156

Нико обнаружил, что в комнате совершенно пусто.

– Да, разумеется. Давайте начнем.

Лупоглазый терзал принца этикетом, историей Большой Косы, родословной императора и прочей нудной ахинеей, которую Нико изучал вовсе не из интереса, а потому, что того требовала должность властия.

– Вы кажетесь вполне осведомленным, – кивнул отборщик. – И выражаетесь довольно грамотно. Вас не стыдно допустить к императрице, если только вы не уснете при ней. Теперь сыграем партию в го, меня заинтересовал этот ваш талант. Во дворце не так много любителей, а я, признаться, увлекаюсь, даже согласился задержаться здесь с вами, хотя очередь не моя.

Нико хватило шести ходов, чтобы показать, на что он способен. Лупоглазый не годился Такаламу и в подметки. Он даже Кирино не годился. Да и вообще на Большой Косе не было развитой школы го, в этом Нико убедился, пройдя через игральные дома. Го процветало на западе.

– После мастера Сюрпы вы второй человек, который меня приятно удивил, – признался лупоглазый. – В основном тут одни и те же лица каждый трид. Они мне уже опостылели. Приятно видеть новую кровь.

– Значит, я принят? Император уже прислал ответ?

– Разумеется, прислал. Пока вы спали, между прочим. Думаете, мы просто так поставили вас в самый конец очереди?

«Да ты поднялся в собственных глазах, – с сарказмом подумал Нико, благодаря учителя и обещая непременно сыграть с ним в свободные часы. – Из помойного бродяжки в слугу императорской старушенции. Поздравляю, парень. Растешь».

В последний раз Кайоши видел океан в далеком детстве и успел позабыть, что он куда живее Красного озера. Даже зимой кораблям не было покоя от волн и строптивого ветра. Чернильная вода, перемешанная со льдом, рябила до самого горизонта, где сбились тучи. Солнце уже зашло, и осталась лишь тусклая кайма, скрытая ширмой тумана. Трид бушующих снегопадов подступил медленно и мягко, как вечерняя мгла окрашивает верхушку неба. Осталось меньше полугода до летнего солнцестояния.

Кайоши выдохнул пар и посмотрел на неспокойный маятник фонаря, в свете которого кружили, оседая на палубе, мелкие редкие снежинки. Качка была несильной, даже приятной. Она убаюкивала, и судно казалось провидцу светляком, заблудившимся в мутном видении будущего.

«Надеюсь, мне дадут пару часов спокойствия», – подумал Кайоши, закрывая глаза и замедляя дыхание.