Как неизбежно было и то, что первым нашим зрителем стал Эдди Крокер.
***
Было ясное и солнечное утро, конец июля, третья неделя заточения Мэг, когда я впервые пришел и встретил его там.
Первые несколько дней после душа ей позволяли не снимать одежду — она покрылась волдырями, и ей дали подлечиться — и даже довольно неплохо обращались: кормили супом и сэндвичами, давали воды, когда захочет. Рут даже постелила простынь на матрас и повымела с полу окурки. Трудно было сказать, на что Уилли больше жаловался — на зубную боль или на то, как все стало скучно.
С Эдди все поменялось.
Когда я пришел, Мэг еще была одета — пара линялых джинсов и блузка — но ей связали ноги, уложив животом на рабочий стол, а руки прикрутили к ножкам.
Эд снял кроссовку и шлепал ее по заду.
Потом он остановился, и Уилли принялся обрабатывать ее спину, ноги и зад кожаным ремнем. Били сильно. Особенно Эдди.
Рупор и Донни стояли и наблюдали.
Я тоже. Но недолго.
Мне не нравилось, что он здесь.
Эдди чрезмерно увлекался.
Сразу вспомнилось, как он усмехался, зажав черную змею в зубах, и бросал ее в нас снова и снова, пока она не свалилась замертво.
Этот парень был из тех, кто запросто может откусить голову лягушке.
Этот парень был из тех, кто может запросто швырнуть тебе камнем в голову или дать по яйцам, стоит лишь косо на него взглянуть.
Эдди был бешеный.
День стоял жаркий, и Эдди истекал потом, пот ручьями лился с его рыжих, морковного цвета волос и катился по лбу. Как обычно, он был обнажен по пояс, чтобы все могли полюбоваться его внушительным телосложением и ощутить исходящий от него запах пота.
От него разило соленым, сладким и липким, словно от протухшего мяса.
Я не остался.
Я пошел наверх.
Сьюзен собирала паззл на кухонном столе. Рядом стоял наполовину пустой стакан молока.
Телевизор в кои-то веки молчал. Снизу доносились шлепки и смех.
Я спросил Рут.
Рут, сказала Сьюзен, была в спальне. Опять голова болит. В последнее время такое с ней часто.
Мы сидели молча. Я достал «Будвайзер» из холодильника. Дела у Сьюзен шли неплохо. Паззл был собран больше, чем наполовину. Картина называлась «Торговцы мехами на Миссури», автор — Джордж Калеб Бингем, и изображала угрюмого скрюченного старика в смешной остроконечной шапочке и подростка с мечтательным лицом, сидевших в каноэ, скользящем вниз по течению на закате. Впереди сидел черный кот, привязанный к носу каноэ. Сьюзен собрала края, кота, каноэ и почти целиком — старика с мальчиком. Оставались только небо, река и деревья.
Я смотрел, как она укладывает кусочек реки. Отхлебнул пива.