Когда пароход отошёл, а вы не вернулись, я сразу понял, в чём дело. Как я себя ругал! Я очень боялся, что вы попадётесь Кречетовой. Вы ведь не знали, что она вас выдала. Перехватить вас в дороге не удалось. Связаться со своими я не успел, а самому мне в городе приходилось вести себя очень осторожно — там меня многие знали: я лет десять работал в типографии.
Когда началась облава на детей, я понял, что ищут вас, но не знал, где вы прячетесь. Потом мне сообщили, что вам удалось уйти, и наши стали искать вас по всем дорогам, по всем деревням. Но вы как в воду канули.
А в это время и гитлеровцы взялись энергично за дело. Видимо, решили во что бы то ни стало, уходя, забрать с собою дочь Рогачёва. Я очень за вас беспокоился. Да ещё начальник отряда устроил мне головомойку и очень меня пристыдил.
Решил я сам обойти близлежащие деревни. Во всех деревнях побывал, а до той, где вы жили, никак добраться не мог. Наконец отправился и туда. По дороге встречаю какого-то хитрого старичка с рыжей бородкой. Я его спрашиваю, как пройти. Он объясняет.
«А вы, — говорю, — не оттуда?»
«Оттуда».
«А не поселились ли недавно в вашей деревне мальчик и девочка?»
Тут он на меня внимательно посмотрел и говорит:
«А вы этих детей ищете?»
«Да, — говорю, — ищу».
«Вы девочку ищете?»
«Да, девочку».
Я ничего ещё не понимал, но решил осторожно выяснить, зачем он меня расспрашивает. А пока со всем соглашался.
«Вам поручили её найти?» — спрашивает он.
«Поручили».
«А зачем?»
«Этого я вам сказать не могу».
«А чья она дочь, вы знаете?»
«Знаю».
«А чья?»
«Вы сначала скажите».
«Нет, вы».
Спорили, спорили, никак столковаться не можем, кто первый фамилию назовёт. Наконец он пошёл на уступку:
«Скажите две первые буквы».
Я говорю:
«Ро...»
Он обрадовался ужасно.
«Вы, наверное, — говорит, — в комендатуре работаете?»
«В комендатуре», — говорю.
Он за руку меня схватил, по плечу хлопает, чуть-чуть не расцеловал!
«Ох, — говорит, — какая удача! Я знаю, что вы девчонку ищете, давно уже хотел донести вам, что она у нас, да меня мужики задержали — можно сказать, арестовали. Только сейчас удалось бежать. Я как вас увидел, так и подумал, что вы по этому делу. Я староста здешний, Афонькин. Может, слыхали?»
«Слыхал, — говорю, — как же! Вот хорошо, что мы с вами встретились!»
А сам думаю: как же быть? Отпустить его — он в комендатуру сообщит, неприятности получатся. Задержать? Но как? Он, конечно, старик, но у меня руки нет. А оружия я не взял с собой: боялся на обыск налететь.
«Знаете, — говорю, — Афонькин, вы меня тут часок-другой подождите, я в деревню схожу. А на обратном пути возьму вас с собой и сам представлю коменданту. Ручаюсь, что наградой вас не обидят».