Коле очень хотелось есть. Он был уверен, что сейчас же попадёт к Рогачёву и тот его, наверное, накормит обедом, прежде чем отпустить обратно к деду. Он почти не ел утром от волнения и не взял ничего из запасов Василия Георгиевича. Кроме того, было очень обидно, что после всех приключений с ним даже не хотят серьёзно разговаривать. И ещё Лена смотрела на него умоляющими глазами. Она верила, что он всё может придумать и уладить.
Коля совсем расстроился. Почему, в конце концов, так на него рассчитывают? Не может он для всех всё придумывать! Он даже стал ворчать вполголоса:
— Ну, не пускают и не пускают! И ничего я не могу сделать. Что мог, я делал. А тут не могу. Не могу, и всё тут.
Даже не оборачиваясь, он чувствовал на себе жалобный и беспомощный взгляд Лены.
Он встал и взял Лену за руку:
— Пойдём попробуем ещё.
Около штаба стояли теперь другие офицеры. Однако и они также усмехнулись, когда Коля сказал, что ему нужно к Рогачёву. И только посоветовали идти не в политотдел, а в горсовет, который уже, наверное, начал работать.
Но теперь Коля решил не отступать.
— Дело в том, — сказал он, — что эта девочка — дочь Рогачёва. Вот, как хотите, так и делайте. А мне что? Пожалуйста, я уйду.
Один из офицеров, отвернувшийся было, считая, что разговор окончен, резко повернулся к нему.
— Что, что? — сказал он. — Что ты говоришь?
— То и говорю, — мрачно буркнул Коля, — дочь генерала Рогачёва. А там ваше дело. Не хотите пускать — не пускайте. Пожалуйста, я уйду.
Ещё два офицера подошли к ним и стали прислушиваться.
— Товарищ майор, — сказал один из них, — может, это действительно верно! Я слышал, что семья генерал-полковника была в оккупации.
Майор повернулся, хотел сказать что-то часовому, но в этот момент из подъезда вышел генерал.
Коля сразу понял, что это он. Коля почувствовал это по напряжению, с которым вытянулись и козырнули офицеры, по тому, как дрогнула рука Лены в его руке.
Рогачёв был высокий полный человек в генеральском мундире, с тремя большими звёздами на погонах. Из-под фуражки видны были седые виски. Он вежливо козырнул офицерам и шагнул к машине.
И тут Коля решился.
— Товарищ генерал! — крикнул он неожиданно тонким, мальчишеским голосом и, таща за собой Лену, подбежал к генералу.
Генерал повернулся и посмотрел на него внимательно и серьёзно.
— Товарищ генерал, — говорил Коля, задыхаясь и чуть не плача, — я... мы... Дедушка велел разыскать вас!
Генерал смотрел мимо него. Глаза у него были удивлённые и очень большие.
— Лена! — сказал генерал и повторил: — Лена!!
Лена стояла открыв рот, не в силах сказать ни слова. Слёзы текли по её лицу, и губы вздрагивали. Генерал опустил голову и сразу стал как-то гораздо меньше ростом. Коля увидел, что у генерала Рогачёва тоже дрожат губы, он хотел что-то сказать и не смог. Рогачёв сделал шаг вперёд, подхватил Лену на руки и, повернувшись, быстро пошёл с нею в штаб.