О боже.
Нужно как-то вернуться от сексуального и веселого Брока к тому, чтобы он исчез из моей жизни, так что я сделала все возможное.
— Не знаю. Как выяснилось, я не слишком хорошо тебя знаю.
Глядя мне в глаза, он ответил:
— Что ж, поведаю тебе немного больше: ответ на этот вопрос — нет. Если стерва устраивает мне сцену, орет в лицо и пачкает глазурью мою футболку с Чарли Дэниелсом и эта стерва не ты, я ухожу.
— Мне не нравится, когда меня называют стервой, — огрызнулась я.
Он наклонился еще ближе, и я увидела, что его глаза на полную сияют весельем.
— А сейчас, дорогая, ты упираешься, просто чтобы поупираться, и мы оба это знаем.
Черт. Он прав.
Я посмотрела ему в глаза и попробовала другую тактику.
— Я сейчас не могу. Мне нужно закончить украшать торт, переодеть футболку, потому что теперь я вся в глазури, и успеть на бэби-шауэр, — сообщила я ему, и уголки его губ приподнялись. Рука в моих волосах опустилась вниз и легла мне на спину, так что теперь он обнимал меня обеими руками.
Черт, я скучала по этому. Он мог быть нежным, очень. В хорошем настроении, это было лучшее, что могло случиться. И он любил обниматься, много. Он обнимал меня, обнимал крепко, обнимал легко, обнимал меня, когда смеялся, обнимал, когда смеялась я, обнимал меня, когда целовал, и обнимал просто так.
И я скучала по этому.
Черт.
— Когда ты будешь дома? — спросил он.
— Поздно.
— Поздно — это во сколько? — настаивал он.
— Поздно — это поздно, — юлила я.
Он обнял меня крепче и низко произнес:
— Тесс.
Блин.
— Я не знаю. Поздно. Семь-восемь.
— Я вернусь в девять, — заявил он.
Черт.
— Почему бы нам не встретиться где-нибудь и попить кофе? — предложила я.
— Может потому, что я не дурак?
Черт!
Я не собиралась приходить, и он это знал.
— А сейчас ты расскажешь мне, почему продаешь дом.
— Мне нужны перемены.
— Да. — Он стиснул меня в объятиях. — Я вижу. Ты сбросила пять килограммов, которые на твоей попе и груди смотрелись лучше. Ты в футболке и джинсах, а не в своих шикарных шмотках и на каблуках. Ты сняла очки и купила контактные линзы. Единственное, что мне нравится, детка, это волосы. Выглядят лучше длиннее и светлее.
Ему понравилась моя прическа.
Я постаралась не поддаваться трепету, вызванному этими словами, но в итоге всего лишь притворилась, будто не чувствую трепета, вызванного этими словами.
— Брок, я серьезно, можем мы поговорить об этом позже?
— Куда ты переезжаешь? — спросил он, дав понять, что нет, мы не можем поговорить об этом позже.
— Я еще не решила, — соврала я, и пульсация его юмора и хорошего настроения сошла на нет, а глаза сузились.