Раздалось два гудка, прежде чем я услышала:
— Да, детка.
— Привет, — ответила я.
— Все нормально? — Спросил он.
— Эм... мне нужно тебе кое-что сказать, — произнесла я ему.
Наступила пауза.
— Я слушаю, Тесс.
Я прикусила губу.
Потом поделилась:
— Меня, на самом деле, не волнует, что ты пьешь из бутылки молоко не потому, что возможно это спорная нелепая причина, которая не нравится женщинам, когда мужчина пьет из бутылки молоко. А потому что мне все равно, что ты будешь делать — ты мне просто нравишься на моей кухне.
Мои слова были встречены молчанием.
Я задержала дыхание.
Наступила тишина.
Тогда я подумала, может мне не стоило раскрывать всей правды.
Затем я услышала, как Брок спросил:
— Спорно нелепая?
Напряжение в моей груди ушло, и я почувствовала, что мои губы расплываются в улыбке, а глаза закрылись.
Затем я открыла их и произнесла:
— Я гарантирую, когда ты пьешь из бутылки молоко – это не так уж плохо.
Мы же не рассматривали другие варианты, скажем, если ешь печенье или торт и запиваешь из бутылки молоком. Это отвратительно. Никто не захочет потом использовать эту бутылку, на горлышке которой могут остаться крошки торта или печенья, даже несмотря на то, что торт и печенье были вкусными. Здесь мы вступает в сумеречную зону.
Привлекательный, низкий смешок раздался у меня в ухе, через который я услышала:
— Детка.
— Просто говорю, — сказала я.
— Принято, — ответил Брок.
— Хорошо, мне нужно печь торты.
— Хорошо, дорогая, и я понял намек, твоя подруга избегает твоих кексов, но твой мужчина не такой, если ты принесешь их домой сегодня вечером, они не останутся недооцененными.
— Ты будешь пить молоко из стакана, когда будешь их есть?
Прозвучал еще один привлекательный низкий смешок, и я услышала:
— Посмотрим, как все пойдет.
— Точно, — прошептала я.
— Иди печь торты.
— Хорошо, увидимся, дорогой.
— До скорого, детка.
Потом я отключилась.
И улыбнулась
Затем вышла из машины, зашла в пекарню и начала печь торты.
7.
Огромные завитки глазури
Я стояла у входной двери выжидая.
Когда же это произойдет. Марта, наконец, перестала запихивать свое тело на водительское кресло, подняв глаза на открывающуюся крышу автомобиля, к крутому подъему в конце моего двора, в четырех шагах от меня и моей парадной арочной двери.
Она прижала пальцы к губам, протянула их в мою сторону, отправляя мне поцелуй.
У меня запершило в горло, но я послала ей в ответ воздушный поцелуй одними губами.
Она сложила свое миниатюрное тело за рулем, завела машину и укатила.
Я смотрела ей вслед, пока не потеряла из виду ее стоп-сигналы, но все равно продолжая смотреть в темноту.