Я внимательно наблюдала за ним, пока он говорил.
А когда замолчал, спросила:
— Желание?
Брок моргнул, глядя на меня.
И переспросил:
— Какое желание?
— Да, какое желание?
Он в упор смотрел на меня три секунды, затем наклонился, выхватил баночку с увлажняющим кремом из моей руки, еще подался вперед, бросив или кинув баночку на мою тумбочку, потом с силой обнял меня за живот и бедра, затащив в кровать, уложив на себя.
Как только он меня уложил на себя, крепко обняв, тихо сказал:
— Я не типичный парень, Тесс.
Это я уже поняла.
— Хорошо, — прошептала я.
— Я старший, у меня две сестры, брат и мама, и все мы прошли через развод. Папа приличный парень, но это не значит, что он не доставал мать. Доставал. Много. Слишком много. Я пришел с ним к шаткому соглашению, он слишком часто изменял, потребовалось некоторое время разобраться с его дерьмом, и как не крути по существу я был именно мужчиной в семье. Все началось, когда мне было семь лет. И я решил быть не похожим на своего отца. Тот мужчина, каким я стал впиталось в мою кровь и плоть с семи лет.
Я не совсем понимала то, о чем он говорил, но мне нравилось то, о чем он говорит, кроме того, мне очень нравилось лежать, прижавшись к нему в постели, когда он обнимал меня, рассказывая историю своей жизни.
— Дальше, — прошептала я, когда он выдержал паузу.
— Я хочу сказать, что не трахаюсь с женщиной, которая для меня что-то значит. И когда я говорю это, именно это я и имею в виду, что не трахаюсь с женщиной, которая что-то для меня значит.
О, мой Бог.
Я все поняла.
— Ты хотел двинуть Дэмиану? – так же тихо спросила я.
— Двинуть? Да. Чтобы он чувствовал боль каждый гребаный день до конца своей х*евой жизни. Он никогда не забыл бы меня. А значит он никогда не забудет урок, который я ему преподам. И тогда он перестал бы донимать тебя, потому что был бы занят единственным вопросом – никогда с тобой не встречаться, думать о том, чтобы даже близко к тебе не подойти и не взглянуть.
И прежде чем я подумала вжаться в него своим телом, мое тело само еще ближе прижалось к нему. Но если бы мое тело поинтересовалось у моих мозгов в данном случае, мои мозги даже не стали бы спорить с ним.
Я провела рукой по его твердой груди, пробравшись к шеи, положив нос на щетинистый подбородок.
И глядя ему в глаза, я призналась:
— У меня нет слов.
Его рука еще больше сжалась вокруг меня, голова приподнялась с подушки, приблизившись ко мне, и он прошептал:
— Тесс, я изучил тебя. Ты единственная женщина, которой не нужно выражать свои чувства словами. Все, что ты делаешь, уже выражает твои чувства, которые чистая правда. Твоя рука на мне, детка, сообщила мне об этом.