Фарик Туркыш ударил по тормозам, чудом избежал столкновения с серебристым джипом, за стеклами которого виднелась супружеская пара с двумя детьми и с серым псом, с вываленным наружу языком. В ту же секунду один из жгутов, преодолев большое расстояние, поразил джип с бегущим из города семейством. Он пробил его насквозь, словно насадил тушу на вертел, поднял в воздух и обрушил на землю. Металлические борта смялись, словно фольга от шоколадного батончика. Серебристыми брызгами разлетелись в разные стороны окна, вывалилось наружу лобовое стекло. Раскрошившееся на тысячи стеклянные квадратиков, оно повисло на металлической сетке. На капот выпал окровавленный мужчина. Нижняя часть туловища у него отсутствовала. Вместо нее тянулся кровавый послед из внутренностей.
Расправившись с джипом, жгут нырнул в асфальт и завибрировал.
– Выворачивай отсюда! – прикрикнул на гида Танк.
Фарик Туркыш сбросил с себя навалившееся оцепенение и закрутил руль. Такую картину не каждый день увидишь, а увиденное сложно переварить и принять. Он сдал назад. Раздался глухой удар.
Илья обернулся. Позади них скопилось большое количество транспорта, и вся эта металлическая пробка одновременно ревела, призывая друг друга к порядку.
Гид не отчаивался. Он крутил руль и бился взад-вперед, распихивая машины. В результате этих маневров ему удалось освободить достаточное место, чтобы покинуть пробку, свернуть влево и нырнуть на маленькую улочку, уводящую прочь от уничтоженного перекрестка.
Тем временем черная спора продолжала врастать в асфальтовую почву. Все новые черные жгуты вылетали из нее с целью укорениться в окружающем пространстве. Дважды автобус Фарика Туркыша чуть было не угодил под завал. В первом случае пятиэтажное здание из красного кирпича сложилось, как карточная башня, разбрасывая вокруг себя ржавые обломки. Кирпичное крошево обрушилось на крышу автобуса, прошлось словно шрапнелью по кузову, но машина благополучно миновала опасное место, которое в следующую секунду оказалось засыпано грудой битого кирпича. Второй раз черный жгут вынырнул в опасной близости от машины, пронзив стеклянную витрину. Он прошел над крышей, в одно мгновение слегка коснувшись ее. Тут же корпус автобуса легко завибрировал, а когда Илья поднял глаза к потолку, обнаружил, что в нем зияет оплавленная дыра.
Фарик Туркыш отчаянно жал на педаль газа, что-то бормоча себе под нос. Кажется, он молился, только молитва не помогала. Вскоре дороги не стало. Одни сплошные завалы, через которые не проехать. Гид остановил автобус подле груды бетонных плит и кирпичей, бывших когда-то гостиницей «Талем Хотел» (вывеска металлическим каркасом с выбитым стеклом лежала подле) и от отчаяния заколотил руками по рулю.