– Окружай! – коротко рявкнул Терехов откуда-то справа.
Темные силуэты замелькали вокруг огра, держась за пределами освещенного круга. Великан стоял, чуть сгорбившись, и ворочал головами во все стороны. Основная его башка, судя по выражению морды, была простодушна и даже немного туповата – пасть её приоткрылась, будто от удивления, а мохнатые, словно обувные щетки, брови сложились домиком. А мелкая голова была просто воплощением злобы – у неё даже глаза, кажется, сверкали в полутьме, будто у кошки.
– Свет? – выкрикнул кто-то слева. Кажется, Док. Я едва успел разглядеть метку Ци над его головой, когда он метнулся в сторону, укрываясь за камнем.
– Нет!
Огр со злобным рыком оборачивался на каждый возглас, настороженно принюхиваясь. Расчет паладина был понятен – пока он на свету, а мы в темноте, у нас некоторое преимущество. Если, конечно, предположить, что зрение у него такое же, как наше.
– Ну же, шмакодявки! – осклабилась правая голова. – Я жду!
В ответ в темноте коротко тенькнула тетива, и стрела, свистнув в воздухе, вонзилась прямо в лоб левой головы. Та коротко охнула и скосила глаза, разглядывая ярко-оранжевое оперение.
– Ой, ба-абочка! – вдруг во всю пасть улыбнулась башка и бережно потянулась лапищей к оперению.
– Какая, твою мать, бабочка?! В нас стреляют, тупица! – прорычала правая голова.
Вторая стрела – с белыми перьями – впилась чуть ниже и правее, в шею между головами. Она тоже вреда не причинила, завязнув в толстой шкуре. Но привела правую голову огра в полнейшее бешенство. Великан разразился такой многоэтажной матерной тирадой, что система синхронного перевода замешкалась – не то из-за сложных словесных конструкций, не то просто от смущения.
Впрочем, толком поупражняться в красноречии огру не дали Псы – набросились на него с разных сторон. Я благоразумно держался чуть позади, до ломоты в пальцах сжимая свой боевой посох, от которого против огра, думаю, толку примерно столько же, сколько против каменной стены.
Псы действовали храбро и слаженно – любо-дорого посмотреть. Они были похожи на стаю выдрессированных охотничьих собак, набросившихся на медведя. Да и по пропорциям были близки – даже Данила едва доставал огру до груди, остальные и вовсе были ему по пузо.
Терехов врубился в великана с левого бока, отбил щитом потянувшуюся к нему лапу, размашисто рубанул навстречу мечом. Данила подключился секунду спустя и, пока огр отвлекся на паладина, ухнул молотом в колено чудовища. Берс налетел со спины, Ката – с правого бока. Док скрывался в тени, но и его работу было видно – над великаном повисли темные дымные струи проклятья. Стинг продолжал всаживать в огра стрелу за стрелой – похоже, надеялся попасть в глаза или хотя бы просто отвлечь.