Все остальные животные фермы не смогли продвинуться дальше буквы А. Обнаружилось также, что самые глупые животные, вроде овец, кур и уток, не в силах выучить наизусть и Семь Заповедей. Крепко подумав, Снежок объявил, что Семь Заповедей можно запросто свести к единому правилу, а именно: «Четыре ноги — хорошо, две ноги — плохо».
— В общем-то, это правило, — сказал он, — заключает в себе самый существенный принцип Анимализма. И те, кто его хорошо уяснит себе, не смогут подпасть под влияние человека.
Правда, с протестом выступили птицы, поскольку им показалось, что и у них лишь две ноги, но Снежок доказал им, что это не так.
— Товарищи, крыло птицы, — разъяснил он, — это орган движения, а не орган совершения каких-либо действий. Значит, его следует считать ногой. Рука же — отличительная черта Человека, именно руками он творит все зло.
Птицы не поняли пространных рассуждений Снежка, но поверили ему, и все рядовые животные фермы принялись заучивать наизусть новое правило. Для них на торцовой стене амбара, над текстом Семи Заповедей, специально вывели еще более крупным шрифтом: ЧЕТЫРЕ НОГИ — ХОРОШО, ДВЕ НОГИ — ПЛОХО. Овцы, заучив это новое правило наизусть, просто сердцем восприняли его. Теперь, валяясь где-нибудь на лугу, они принимались вдруг хором блеять: «Четыре ноги — хорошо, две ноги — плохо! Четыре ноги — хорошо, две ноги — плохо!» — и делали это часами, ничуть не ощущая усталости.
Наполеон не проявил ни малейшего интереса ко всем этим комитетам Снежка. Он заявил, что обучение молодежи важнее, чем что-либо, что можно сделать для взрослых. Джесси и Колокольчик сразу после сенокоса ощенились, и у них родилось девять здоровых щенят. Наполеон, как только матери перестали кормить их своим молоком, забрал щенят, заявив, что берет на себя заботы по обучению и воспитанию. Он утащил их на чердак, куда можно было добраться лишь по лестнице из кладовой, и так заботился об их уединении, что остальные животные вскоре вообще позабыли о существовании щенков.
Прояснилось вскоре и загадочное исчезновение молока. Его ежедневно подмешивали в корм свиньям. То же произошло и с ранними яблоками-падалицей, которой вскоре была усыпана трава в саду. Животные полагали, что само собой их поделят поровну. Но поступил неожиданный приказ: всю падалицу собрать и доставить в кладовую для свиней. Кое-кто начал ворчать, но это не помогло. В этом вопросе свиньи оказались единодушны. Даже Снежок и Наполеон. А объяснить ситуацию поручили Крикуну.
— Товарищи! — прокричал он. — Надеюсь, вы не подумали, что мы, свиньи, сделали это из любви к себе и из желания, так сказать, привилегий. Нет, многие свиньи, прямо говоря, вообще терпеть не могут молока и яблок. Я, к примеру, не переношу их. И единственная цель, которую мы преследуем, забирая все это себе, — это сохранение нашего здоровья. Молоко и яблоки — это доказано Наукой, товарищи,— содержат компоненты, совершенно необходимые для хорошего самочувствия свиней. Мы ведь работники умственного труда. Все управление, вся организация жизни фермы лежат на нас, и только на нас. День и ночь мы печемся о вашем же благе. И если мы пьем это молоко и едим эти яблоки, то