Наконец-то это случилось. Вот он, долгожданный знак. Он ждал его, кажется, всю жизнь.
Уинстон шел по длинному коридору Министерства и примерно в том месте, где Джулия сунула ему в руку записку, почувствовал по грузным шагам за спиной, что кто-то нагоняет его. Человек тихо кашлянул, словно приглашая к разговору. Уинстон резко остановился и обернулся. Перед ним был О’Брайен.
Наконец-то они стояли лицом к лицу, хотя единственным желанием Уинстона было пуститься наутек. Сердце гулко стучало в груди. Он не мог говорить. О’Брайен, не останавливаясь, дружески тронул Уинстона за руку, и теперь они шли рядом. Он заговорил с той особой серьезностью и учтивостью, которая отличала его от большинства членов Внутренней Партии.
— Я давно искал случая поговорить с вами, — начал он. — Позавчера я читал в «Таймс» одну из ваших статей на новоязе. У меня впечатление, что вы проявляете к новоязу научный интерес.
Уинстон постепенно приходил в себя.
— Вряд ли можно говорить о научном интересе, — ответил он. — Я всего лишь любитель и никогда не занимался новоязом.
— Вы очень изящно пишете на новоязе, — сказал О’Брайен. — И это не только мое мнение. Недавно я говорил с вашим другом, который, безусловно, специалист в этой области. К сожалению, я не могу сейчас припомнить его имени.
Сердце Уинстона снова ёкнуло. Эти слова могли относиться только к Сайму. Но Сайм не просто умер, он был отменен, такого человека не было. И любое конкретное упоминание о нем смертельно опасно. Конечно, замечание О’Брайена — сигнал, пароль. И теперь они соучастники, оба повинны в преступном мышлении. Они все еще медленно шли по коридору. Наконец О’Брайен остановился. Он поправил очки на носу своим забавным обезоруживающим жестом и сказал:
— Я хотел вам сказать, что в той статье, на которую я обратил внимание, вы употребили два слова, которые устарели. Правда, устарели недавно. Вы видели десятое издание словаря новояза?
— Нет, — ответил Уинстон. — Я полагал, что оно еще не вышло. В Историческом Отделе мы все пока пользуемся девятым.
— Десятое издание появится еще через несколько месяцев. Но несколько сигнальных экземпляров уже есть. Один из них — мой. Возможно, вам будет интересно взглянуть на него?
— Да, очень интересно, — ответил Уинстон, сразу сообразив, куда клонит О’Брайен.
— Там есть любопытные вещи, например сокращение числа глаголов. Минуточку, не прислать ли мне вам словарь с посыльным? Впрочем, я всегда забываю о таких вещах. Быть может, вы зайдете ко мне на квартиру за ним? Да? Тогда я напишу вам мой адрес.