Мне даже ее стало жаль, судя по всему у нее была ужасная жизнь, которая привела ее прямо к наркотикам — а может и того хуже. Но потом Лилит растягивает губы в улыбке, обнажая коричневые, гниющие зубы, ее глаза начинают блестеть в тусклом свете — что-то похотливое мелькнуло на ее лице.
— В любом случае, я здесь не для этого, — говорит она.
Её голос звучит как-то иначе. Устало.
— Фрэнни с Мэттом, — говорю я. — Где они?
Лукавая усмешка искривляет ее потрескавшиеся губы.
— Недалеко.
Моя рука, будто стрела, резко пересекает воздух, стискивая горло и прижимая ее к пассажирской двери.
— Где?
— У неё спасательная миссия, Люк. Ты прекрасно знаешь, куда она направляется.
Почувствовав соблазнительное притяжение, я резко отдергиваю руку. Она начинает мерцать, перевоплощаясь во что-то более привлекательное.
— Выключи это, Лилит, — предупреждаю я.
Она откидывается на сиденье.
— Ты такой зануда, — сетует она.
— Убирайся.
Она вздыхает, всё глубже погружаясь в сиденье.
— Помнишь, ты сказал мне, что я не обязана быть такой? — говорит она, жестикулируя рукой на своё истощенное тело.
— Помню, — воспоминание слишком яркое, чтобы забыть — безжизненное тело Фрэнни на кровати и Габриэль, склонившийся над ней. Лилит, удерживающая души, мою и Фрэнни.
— У тебя вообще был план или ты действовал, просто излучая солнечный свет?
Я опустил глаза, ведь на самом деле это было похоже на дуновение солнечного света. Я готов был сказать что угодно, лишь бы освободить душу Фрэнни.
— Я больше не хочу этого, — тихо произносит она. — И думаю, я знаю, как это исправить.
И тут я перевожу на нее взгляд. Ничего не могу с собой поделать.
— Как?
— Это имеет отношение к Фрэнни.
Если сначала я и был осторожным, то сейчас у меня от злости волосы встали дыбом.
— Если ты хотя бы приблизишься к Фрэнни, я убью тебя собственными руками.
Мельчайшая из улыбок затронула уголки её губ.
— Ты так упорно пытался это сделать в последний раз, но увы — ничего не вышло.
Вспомнив парк, у меня похолодела кровь — когда я собирался прикончить Лилит/Анжелику.
— Моя оплошность. Дважды это не повторится, — блефую я.
— Как бы ни привлекала меня мысль о том, как ты совершаешь ошибку дважды … — говорит она, поглаживая мое бедро. — Но нет. Я серьезно. Я хочу завязать. — С последними словами, ее обычная маска исчезает и теперь она смертельно серьёзна и напугана. — Люцифер, ты же смог выбраться. Ты единственный, кому удалось сделать это. Помоги мне. Пожалуйста.
В её глазах застыло отчаяние. И тот факт, что я могу просто смотреть ей в глаза так долго и не утонуть в них — утонуть в ней, доказывает, что она действительно имеет в виду то, что говорит. Она полностью выключила чары суккуба.