В доме темно, но ведь еще очень рано. Уверен, дедушка Фрэнни все еще в кровати. Если бы у меня было мое демонское предчувствие, мне бы не нужно было будить его. Я бы знал, если бы Фрэнни была там.
Но у меня его нет.
Нам нужно было больше времени во Флориде — обоим, и Фрэнни, и мне. Ей оно нужно было, чтобы тренироваться с её Влиянием, мне же — чтобы измениться. Никто из нас не получил то, что хотел. Все внутри меня сжимается, когда я осознаю, что единственный, кто изменился — это Габриэль. Мне даже в голову не приходило, что она и его обратит. Я сдуру думал, что у него все под контролем. До сих пор не могу поверить, каким же слепым я был.
Я опускаю руку и уже собираюсь уходить, но вдруг поднимаю ее снова и стучу в дверь.
Сначала никакого ответа не последовало и я понадеялся, может Эд уводит Фрэнни в другое безопасное место.
Но такого места нет.
Я снова стучу, на этот раз сильнее. Спустя несколько минут, когда я уже был готов вернуться к машине, в глубине дома послышались легкие щелчки. Мгновение спустя, на крыльце загорается свет и по мере того, как постепенно нагревается люминесцентная лампа, меня окутывает тусклый свет. Я слышу шорох с обратной стороны двери и понимаю, что меня осматривают в дверной глазок.
Дверь с треском открылась, а сразу за ней и лицо Эда, отяжелевшие ото сна веки и седая челка, торчащая в одну сторону. Он затягивает пояс клетчатого халата одной рукой, пытаясь отгородиться от утреннего холода. Его другая рука находится в кармане. Он не делает ни одного шага навстречу моей протянутой руке.
Я киваю, все еще протягивая руку.
— Эд.
Он по-прежнему не принимает моей руки, но открывает дверь пошире.
— Что случилось? — Спрашивает он дрогнувшим голосом, рассматривая меня с прищуренными глазами, пытаясь найти ответы.
Я удерживаю его взгляд.
— Мне нужно знать, если вы видели или слышали что-нибудь о Фрэнни за последние двенадцать часов.
На мгновение его сосредоточенность рассеивается, пока он пытается расшифровать значение моих слов или, как я надеюсь, решает, как много может мне сказать.
— Она в колледже, — говорит он с опаской, вглядываясь в мои глаза. — В Лос-Анджелесе.
Моё сердце опускается, и я пытаюсь дышать, так как растущая во мне паника нарастает в груди. До этого момента я даже не осознавал, как много ставил на ее пребывание здесь, в безопасности со своим дедом. Должно быть, он прочитал это на моём лице.
— Что, черт возьми, происходит?
Внезапно почувствовав слабость, я опираюсь рукой на дверную раму.
— Она никогда не была в Лос-Анджелесе.
Прежде, чем я понял, что он сделал, Эд схватив мою руку с удивительной силой, в буквальном смысле швырнул меня в небольшую гостиную. Как только за мной захлопнулась дверь и я пытаюсь обрести равновесие, как он достает пистолет из кармана своего халата и направляет мне в лицо.