– Спускайтесь вниз! – крикнула Мими. – Это безумие – торчать на крыше!
Альберехт с Эриком вошли в чердачную комнату, Эрик положил свой дуршлаг на пол рядом с ведром песка.
На лестнице он сказал:
– Мими нельзя оставлять внизу одну, а выходить на крышу она боится.
Спустившись к Мими в сад, Альберехт заметил, что у нее на лице нет и тени страха. Сам он чувствовал дрожь, понимающуюся к коленям откуда-то из лодыжек, но желания спрятаться не испытывал. Все втроем они вышли из сада на дорогу. Прекратите дрожать, сказал Альберехт своим ногам и понял, что уже в третий раз война подходит к нему почти вплотную. «Жаль, что я не военный: хоть во мне и сидит страх, в панику я не стал бы впадать. Страх обостряет зрение, я был бы отличным солдатом».
– Если услышите свист пуль, ложитесь на землю, а руками прикрывайте сзади шею, – сказал он, – это самое безопасное положение.
Они встали посередине дороги. Стрельба становилась все сильнее, звуки выстрелов доносились оттуда, куда уехали немцы. Но что именно там происходило, не было видно из-за деревьев, потому что здесь дорога делала поворот. Осколки гранат сыпались на землю со всех сторон, жужжа, как шмели.
– Мими, – сказал Альберехт, – здесь слишком опасно находиться, зачем это надо?
– Они девственно несведущи в том, что такое война, – сказал я, – а ты уже знаешь, почем фунт лиха. Вспомни коров, опрокинувшихся ногами к небу, с окровавленными белыми животами. Вспомни, как кровь впитывалась в одежду убитой женщины.
– Кровь на лице Оттлы Линденбаум, – ответил он и так задрожал, что в глазах у него потемнело, и небо дохнуло холодом, как будто внезапно наступила осень.
– Опасно? – сказала Мими. – Какая мне разница! Если бы я могла их остановить!
– Пусть они в меня стреляют! – закричал Эрик. – Пусть только попробуют!
Вот стрекотанье одного из пулеметов стало более регулярным.
– Смотрите, вон там! – сказал Альберехт и показал рукой.
Там вдали, около фонарного столба, показался светло-серый столбик дыма, поднимавшегося вертикально вверх. Яркая вспышка в саду напротив едва не ослепила их, от громкого щелчка уши словно ватой набили.
– Ай! – закричала Мими.
Она смотрела на свою левую руку с растопыренными пальцами, с них капала кровь.
– Уходим, – сказал Эрик, взял ее за другую руку и побежал сломя голову к себе в сад. Альберехт помчался с другой стороны от Мими, на бегу вытащил из кармана носовой платок и попытался обернуть им раненую руку Мими.
Они вбежали в дом, запыхавшиеся, не остановились в гостиной и, не сговариваясь, бросились на кухню, где было мало окон и казалось безопаснее всего. Служанки как в воду канули. Эрик пошел за аптечкой в ванную комнату на втором этаже. Альберехт промыл Мими руку под краном. Когда кровь смылась, оказалось, что на руке, на мизинце, одна-единственная ранка с рваными краями.