Прошло два месяца. Декабрьские метели заносили Москву. Многокилометровые пробки парализовали центр города. Над парками и площадями сквозь снежную пелену перемигивались разноцветные огоньки гирлянд. Близился Новый год, а с ним и надежда на иную, лучшую жизнь.
— Паша, отойди от окна, — еще слабым после ранения голосом попросила Настя с дивана. — Не стоит дразнить гусей.
— Да каких гусей? Снегопад такой, что Останкинской башни не видно, — сказал Пол, но послушно вернулся в кресло, стоявшее возле компьютера.
На экране монитора без звука шел ролик с ютуба. Жизнерадостный Мишель сверкал белозубой улыбкой, вещал что-то, гримасничая и пуча глаза. Пол покосился на тэг «Хайполовка» и вздохнул. Его любимый проект был беззастенчиво отжат, можно сказать, захвачен рейдерами. Самое печальное состояло в том, что этими негодяями оказались люди, которых Пол когда-то искренне считал своими друзьями.
Хайп под названием «Скорбим о ютубере Поле Смолле» оказался очень скоротечным. Не прошло и недели с тех пор, как на канале вышел ролик с сообщением о его скоропостижной смерти, как о Поле забыли. Только потом, на сороковой день, исчез траурный бантик из левого нижнего угла экрана.
— Сик транзик глория мунди, — пробормотал Пол. — Так проходит земная слава.
— Сик транзит, — поправила его Настя, не отрываясь от чтения.
— Что читаешь? — Пол повернулся к ней.
Он уже привык к тому, что его девушка знает, умеет и помнит больше, чем он сам.
— «Граф Монте-Кристо». — Настя слабо улыбнулась, показала ему обложку.
— Интересно?
— Полезно. Тут написано, что нужно время для того, чтобы глаза, затуманенные слезами, вновь стали зрячими.
— Не понял. — Пол поднялся, подошел к Насте, сел у нее в ногах.
Он знал, что майор ФСБ Елена Калинина ничего не делает и не говорит просто так.
— Ну-ка, дай. — Пол взял книгу, открыл наугад и прочитал вслух: — «Он покорялся мановению женской руки, а мужская рука могла только сломать его, но не согнуть». Да, это про меня!
— Нет, про тебя другое. — Настя забрала у него томик, открыла на странице, заложенной фантиком от конфетки. — Вот: «Как бы искусно ни было совершено преступление, оно всегда останется преступлением, и если его минует людское правосудие, ему не укрыться от божьего ока».
Пол внимательно посмотрел на Настю, и от него не укрылся лукавый блеск ее глаз.
— Ты что-то придумала, — утвердительно произнес он.
В этот момент соседи снизу постучали по батарее, внезапно и резко.
Пол вздрогнул.
— Это нам?
Настя опять улыбнулась.