«Я переступил границу, перепрыгнул через флажки, — подумал Пол, продолжая шагать по улице. — Сделал то, чего допускать было нельзя ни в коем случае, и подписал себе приговор. Меня убьют. Теперь уже точно. Я слишком много знаю. Эти люди не остановятся ни перед чем. Ради денег они убили отца, всех, кто был в доме, а потом и эксперта. Это доказывает, что завещание наверняка было поддельным. Они чуть-чуть не прикончили меня. Это случилось сразу после того, как я отдал завещание на экспертизу. Через полтора часа».
Это зловещее и загадочное «им», «они» пугало и при этом очень интересовало Пола. Кто стоит за убийствами, все организовал, готов убивать ради денег, не останавливаясь ни перед чем? Для кого они имеют такое важное значение?
Сам Пол всегда относился к деньгам легко. Есть — хорошо. Нет — надо найти, взять, заработать. Способов множество, поэтому нечего париться. Ты просто уверен в том, что деньги у тебя всегда есть. Они чувствуют это и приходят к тебе.
Пол никогда не мог понять Жеку. Тот когда-то давно, лет в пятнадцать, приехал из Екатеринбурга в Москву учиться в каком-то лицее или колледже, зацепился за столицу, врос в нее, фактически стал москвичом. Но вот эта боязнь остаться без копейки в чужом городе довлела над ним, делала Жеку глубоким провинциалом. Он не умел быть широким, простым, легким, все время скопидомничал, выкраивал, комбинировал, сучил лапками, как паук, плел какие-то смешные паутинки финансовых схем, приносящих минимальные доходы при максимальных геморроях. Полу всегда было его жалко. А где жалость, там и презрение.
Жека это чувствовал, наверное, но никогда, даже крепко выпив, не позволил себе высказать Полу свое недовольство. Субординация, встроенная в организм Жеки, тоже была родимым пятном провинции. Он признавал Мишеля и Пола главными и никогда, ни разу не попытался хотя бы встать с ними на одну доску. Они познакомились в институте, вместе начинали, но в итоге Пол и Мишель стали партнерами, а Жека совмещал обязанности офис-менеджера, водителя и даже слесаря-электрика.
«Стоп! Может быть, вся эта схема придумана Жекой?» — задал себе вопрос Пол и от неожиданности даже остановился.
Теперь уже прохожие натыкались на него, но он не замечал их торопливых дежурных извинений, так и стоял столбом на тротуаре у поворота на Трубную улицу, невидяще глядя перед собой.
«Нет, это бред. Так можно подозревать кого угодно. Тут нужно иначе. Как там говорили древние римляне? «Is fecit cui prodest» — «Сделал тот, кому выгодно». А кому выгодно в данном случае? По поддельному завещанию все деньги получит Гареев. Но он при смерти, уже год в клинике. Зачем ему?..»