— А потом? — спросил Пол.
Воропай снова дернулся, пристально посмотрел на Пола.
— А что потом? Батя твой такой капитал поднял, что в олигархи попал. «ГАЗ» тогда банкротился, и он в нефтянку ушел по полной программе. Там рубль вложил, сто заработал. Мы с тех бабок до сих пор живем. Не жируем, конечно, но черную икру на белый хлеб мазать можем. Спасибо Андрею.
— За то, что живые мы, — сказал дядя Леша. — Это в первую очередь. А за бабки — само собой. Вот, Паша, теперь ты знаешь все. Если что не понял, спрашивай, не стесняйся.
Пол вздохнул. Вопросов у него оказалось столько, что сложно было выбрать, с какого начать.
Он помолчал некоторое время, потом решился и осведомился:
— А почему вы дальше с отцом не стали сотрудничать?
— Кесарю кесарево, а слесарю слесарево, — сказал Воропай. — Не фартовые мы, видишь, оказались. Нет, тут, в Нижнем, мы не последние люди, чего уж там говорить. Но в олигархи лезть — это не наш размерчик, понял?
Пол кивнул и задал следующий вопрос, самый важный:
— Как вы думаете, кто убил отца?
Возникла пауза.
— Мы что тебе, следователи? — неожиданно злым и трезвым голосом спросил дядя Леша.
— У отца же были враги? Вы их знаете, можете найти?
— Хрен их найдешь, — заявил Воропай. — Но если по старым делам, то это Гарь.
Дядя Леша молча кивнул.
— А кто это? — поинтересовался Пол, переводя взгляд с дяди Леши на Воропая и обратно.
— Гареев его фамилия. Марат… — начал дядя Леша и осекся, увидев расширившиеся глаза Пола.
— Гареев? Вы его знаете? Этот тот самый, который сбежал со стрелки? — Пол буквально задохнулся от эмоций.
— Ты чего это? — спросил Воропай. — Пересекались, что ли?
Пол помолчал и сказал:
— По завещанию отца все его деньги получил Гареев Марат Эльдарович.
Дядя Леша закряхтел, Воропай длинно выругался.
— Завещание, скорее всего, поддельное, — добавил Пол и быстро, в несколько предложений, рассказал обо всем, что с ним случилось за последнее время. — Я только одного не пойму, — заявил он в конце. — Гареев уже год лежит в коме.
— Это в его стиле. — Воропай нехорошо усмехнулся. — Он такое с детства любил. Если надо идти махаться, у него всегда отмазка — ногу пропорол, руку порезал.
— Вы хотите сказать, что кома ненастоящая? — тупо спросил Пол.
— Мы хотим сказать, что надо народ собрать, — ответил дядя Леша. — И потолковать обстоятельно. Завтра. В «Артеме». Тут дело не простое, серьезными разборками пахнет.
— Ты останешься в номере, — сказал Пол. — И будешь ждать меня. Поняла?
— А если с тобой что-то случится? — упрямо проговорила Настя. — Мало ли…
— Ты останешься в номере, — с нажимом повторил Пол. — Будешь сидеть здесь, смотреть в окно. Можешь заказать кофе или обед. Но из номера никуда. Ни ногой. Что тебе не ясно?