Как-то после обеда они взяли его моторку и устроились на небольшом клочке земли — слишком крохотном, чтобы кто-то дал себе труд нанести его на карту. Естественно, тут никто не жил — ни люди, ни птицы, ни даже комары. Здесь они занимались любовью — снова и снова, пока он не выдохся окончательно и пока не кончились презервативы. А она все просила: «Еще! Еще!» А он уже привык ни в чем ей не отказывать.
Он добрался до окраины Виргиния-бич. Огляделся по сторонам в меркнущем свете дня и понял, что пропустил свой поворот — он остался где-то позади. Милях в двух, наверное. Дело, которое ему предстояло сделать, оказалось в дурном месте. Впрочем, как и всегда. Если бы только люди знали! Но откуда им знать? Бог даст, они так ничего не узнают, если все пойдет, как надо. Именно поэтому он всегда взваливал на себя столько работы — чтобы ни одна живая душа не пронюхала о тайнах, которые скрываются за совсем простыми вещами. Он научился заставлять вещи исчезать. Он мог заставить исчезнуть все — все что угодно.
Пять нераскрытых дел, пять погибших женщин. Нет, не пять — один из убитых, как выяснилось, оказался мужчиной. Какой расчетливый ход со стороны правления — этот единственный случай среди всех был словно кусок, брошенный собакам, поскольку среди членов генеральной ассамблеи большинство, скорее всего, составляли мужчины. Как возликовал бы судья Холси, узнав, что среди жертв одна оказалась мужчиной. Смотрите, оказывается, и мужчины становятся жертвами домашнего насилия; женщины тоже бывают агрессивны. Так что давайте-ка, раскошеливайтесь, придурки!
Не в правилах Уитни было тянуть кота за хвост, поэтому на следующий день после их разговора все пять дел уже дожидались Тесс. Вернее, они дожидались Тесс еще с предыдущего дня, смирно лежа в бардачке «джипа» Уитни. Уитни хорошо знала Тесс, но себя знала гораздо лучше. Как доказали недавние события, ей ничего не стоило втянуть Тесс во что угодно. И вот Тесс сидела на полу в своем офисе, разложив вокруг дела, и пыталась сообразить, с чего начать. «Я вовсе не пытаюсь тянуть резину, — уговаривала она себя. — Просто думаю». Согласитесь, это совсем другое дело.
Обстановка ее офиса и сейчас отличалась благородной бедностью, располагавшей к глубоким размышлениям. А может быть, дело было не в бедности — просто его прежние обитатели оставили тут свой след, который не могла уничтожить никакая уборка. С тех пор как почти год назад Тесс купила дом в Северном Балтиморе, оставлять за собой этот офис в восточной части города не было никакой нужды. Но арендная плата была не слишком высокой, ремонт делали совсем недавно — краска еще не успела облупиться, да и добираться было близко — всего пара остановок на автобусе. А клиенты Кейес Инвестигейшнс Инк., как легко было догадаться по их доходам, в большинстве своем привыкли пользоваться автобусом. Кроме того, ей до сих пор нравилось размышлять на тему о том, что за последнее столетие семейство Бернстайн-Монахэн, так сказать, совершило полный оборот. Сейчас она оказалась как раз в том районе, откуда обе семьи уехали сразу после окончания Второй мировой войны.