Не успел закончить разговор с Назаровым, как опять «заиграла» третья батарея. По возросшей силе огня угадал, что в дело включились посланные на помощь резервные установки Сурина и Мишина.
Денис повернулся к радисту, чтобы попросить вызвать Запорожца, но перед ним предстала Галя.
— Товарищ гвардии… — голос ее осекся, она сделала глотательное движение, — старший лейтенант… Мы стоим… Что прикажете делать передвижному медпункту?
Чувствовалось, она с трудом смотрит ему в глаза. От напряжения у нее покраснели веки и лицо зарумянилось.
Что бы он ей приказал?.. Он бы с удовольствием приказал ей уехать в тыл. Но на левом фланге шел бой, там могли быть раненые.
— Вызывает третья батарея, — сказал радист.
Денис схватил микрофон и наушники.
— Слушает пятый.
— Товарищ пятый, атакуют двенадцать танков. Установка Сурина взорвалась — прямое попадание снаряда. Расчет погиб… Ранен комбат, но продолжает командовать…
— Ясно. Приказываю: стоять насмерть.
Не снимая наушников и безвольно опустив руки, сжимающие микрофон, он некоторое время сидел на выступе в стенке блиндажа.
«Вот и нет Коли Сурина… Почти полгода в госпитале пролежал, выздоровел, чтобы сегодня погибнуть… Такова логика войны…»
Поднял глаза на Галю, стоящую в ожидании:
— Товарищ лейтенант медицинской службы… Поезжайте в третью батарею. Это здесь, — показал на карте. — Запорожец ранен…
Что-то дрогнуло в ее лице.
— Запорожец?
— Да. Поспешите.
Она повернулась, чтобы идти.
— Минутку! — остановил ее Денис и, найдя взглядом сержанта Дергача, сказал: — Макар, поедешь с лейтенантом медицинской службы.
— Есть! — вытянулся Макар.
Денис тяжело поднялся, шагнул к нему, шепнул на ухо:
— Побереги ее.
Макар понимающе кивнул.
Когда они ушли, Денис, вызвав начальника штаба, сказал:
— Вася, пошли в рощицу две машины за «сигаретами», пусть оттуда гонят в третью.
Невероятная усталость вдруг навалилась на него.
4
И все же хотя бы минуту — такую драгоценную в боевой обстановке — Денис хотел отдать Николаю Сурину. Пусть просто подумать о нем. Сурин занимал далеко не последнее место в его жизни. Благороднейший человек, он почти никогда не думал, не заботился о себе, только о других. Если б не он, не видать бы ему, Денису, «катюш», которые он полюбил всей душой. Жаль, что так мало с ним общался, все откладывал на потом. А этого «потом» теперь уже не будет никогда.
И как досадно, что Николай, поистине самоотверженная душа, погиб буднично, безвестно.
Не знал тогда Денис, как он ошибался.
…Когда Сурин приближался к позициям Запорожца, он еще издали оценил обстановку и понял, что, если немедленно не прийти на помощь, сам Запорожец и все те, кто его окружал, будут раздавлены танками: комбат не мог видеть пятерку «тигров», заходивших ему в тыл.