Грянул хохот. Не отпуская руки Шибанова, Вадим вскочил.
— Кто приснился? — сочувственно спросил капитан.
— Отец, — простодушно брякнул Вадим, вызвав новый приступ смеха.
О том, что Иван Иванович Зеленков — комиссар времен гражданской войны, а ныне секретарь райкома партии, Шибанову было известно.
— Только из уважения к вашему отцу я вас не накажу, — строгим голосом объявил капитан, не сумев все-таки потушить веселый блеск в глазах.
Удивление и симпатию вызвал этот поступок капитана. Выходило, что воспитывали не только наказаниями.
— Ну как, Зеленков, — старшина заложил руки за спину. — Есть происшествия?
— Никак нет, товарищ старшина.
Буровко взглянул на свои карманные часы, сверил их со стенными.
— Тютелька в тютельку. Еще восемьдесят секунд. — Выждав время, подал команду. — Буди.
— Подъем! — во всю силу легких закричал Вадим.
И тотчас водопадным гулом наполнилась казарма. Несведущий человек, увидев курсантов в эти минуты, мог бы подумать, что враг у ворот и вот-вот ворвется в казарму. Ребята привыкли одеваться в считанные секунды.
По случаю морозной зимы выбегают на физзарядку в штанах и нижних рубахах. До рассвета еще далеко. Плац запорошен выпавшим с вечера снегом, озарен зеленоватым светом полной луны.
По команде помкомвзвода курсанты делают физзарядку. Денис вместе со всеми четко выполняет заученные упражнения. Движения бодрят, наливают тело силой. Впереди — Ленька. Он шумно выдыхает воздух, обернувшись, подмигивает:
— Под носом ледок еще не звенит?
— В ушах звенит от твоей трепотни.
Старшина Буровко, наблюдавший за курсантами, добродушно покрикивает:
— Разговорчики!
После упражнений — пробежка. От курсантов клубами валит пар, дышат они, как загнанные лошади.
Но вот наконец завтрак. Не успеешь дожевать, дежурный командует:
— Встать!
В желудке легко, будто и не завтракал.
Минуты две-три остается до построения на занятия. У подъезда курсанты спешат докурить цигарки, жадно заглатывают дым.
На занятиях по материальной части командир первого взвода младший лейтенант Козлов, тонкий, бледный, кажущийся прозрачным, разобрал немецкий ручной пулемет МГ-34 и стал объяснять:
— МГ — по-немецки означает «машинен-гевеер», то есть механическое ружье…
Знакомство с немецким оружием ранее не предусматривалось программами. Его начали изучать по распоряжению начальника училища генерала Евгеньева. Курсанты уже освоили автоматы «шмайсер» и МП-38 — наиболее распространенное оружие гитлеровцев.
— В наступательных операциях, — говорил Козлов, — особенно необходимо в совершенстве знать боевую технику противника. При захвате вражеских окопов использование трофейного оружия может иметь решающее значение.