— Вижу, други, ужином пренебрегаете? А зря. Цель нашего форсированного марша состоит в том, чтобы внезапно выйти к Днепру и с ходу, не дав противнику передышки, переправиться на правый берег. Разведка установила, что немцы укрепляются на правом берегу. Сооружают Восточный вал. Так вот нам надо этот вал свалить, пока он еще в зачатке. Не одни мы, все армии нашего Степного фронта наступают в таком же темпе. Так что, товарищи, советую поужинать. Силы сегодня еще понадобятся. После ужина продолжим движение.
— А вот говорят: «Отчего солдат гладок? Поел — да набок», — донесся из темноты голос Карпухина. — Выходит, неправильная пословица, товарищ гвардии младший лейтенант?
— Выходит, товарищ Карпухин. Во всяком случае, в условиях наступления…
Бойцы оживились, начали подниматься, загремели котелками, потянулись к кухням.
Во время ужина Чулков заметил, что в ворота риги, одиноко стоявшей в поле, как в зев, въезжали новенькие полуторки с грузом, покрытым брезентом. Денис насчитал семь автомашин.
К автомобилям Чулков питал давнюю страсть; и дома, и особенно в училище поднаторел в изучении и вождении автомашины. Может быть, и не очень хорошо и, конечно, далеко не профессионально, а все же водить именно полуторку научился. Правда, во дворе училища он основательно покорежил деревянный заборчик, но быстро его исправил. Старшина тогда подозрительно осмотрел и заборчик, и полуторку, ухмыльнулся, пробормотал что-то себе под нос, но все-таки ничего не сказал.
Теперь вот вспыхнула в нем прежняя страсть. Денис почувствовал неодолимое желание побыть рядом с новенькими автомашинами, может, и посидеть за рулем, если разрешат. Даже усталость куда-то исчезла, будто и в штыковой не участвовал. Решил: «Схожу».
— Я на минутку, товарищ гвардии младший лейтенант. Разрешите? — обратился Чулков к командиру взвода и кивнул на ригу, намекая на малую нужду.
— Могли бы и без доклада, — проворчал Козлов.
…Ригу охраняли двое часовых, и оба оказались хорошо знакомыми по автороте.
— Только что о тебе поминали, — с улыбкой встретил его Сашка Осаулец, черноволосый днепропетровец с изящными тонкими усиками, носить которые будто бы разрешил лично командир полка, любивший повторять: «Гвардеец без усов, что ребенок без пеленок».
— Почему это поминали? — насторожился Денис и недоверчиво уставился на Осаульца: с ним ухо держи востро — обязательно придумает какую-нибудь каверзу; остер на язык ефрейтор.
— Ничего особого, — успокоил его Сашка, — машины новые, а тебя нет. Вот мы и подумали: непорядок, позвать Чулкова надо. А Денис тут как тут.