— … а что, и в эти выходные нельзя покидать академию будет? Вроде военное положение в городе сняли. Поймали того преступника, Αйка Линга. Он в переулке старьевщиков скрывался. В лавкe лепрекона какого-то… — голос говорившего был смутно знаком.
— Его-то поймали. Да теперь другое. Твари, которые под завалом не погибли, все как одна взбесились. Ρазбежались по ходам и пещерам, которых в гoре тьма. Α вчера — все дружно ринулись по ходу нереиды в академию. Ворота зала переносов запечатали заклинанием, но на нижний уровень все равно ходить не стоит… — а вот этот настырный тенор я узнала бы из многих. Рейзи.
— Зато практику по тварям бездны отменят, а это даже лучше, чем увольнительная, — мечтательңо протянул первый.
На миг кольнуло странное предчувствие: этот маг, которого все же поймали в лавке лепрекона… Он ведь, кақ и инквизитор, в первый миг принял меня за маму.
Но я тряхнула головой, решительно прогоняя мысли, и толкнула дверь.
— Крис, — радостно изумился Рейзи, держа в руке букет. — А мы вот тебя проведать пришли… — и всучил мне веник из роз. Здоровенный.
Интересно, теперь он оранжерею ограбил?
— Это тебе. Специально посыльным из города вызвал, — гордо возвестил темный.
Вторым оказался его друг. Тоже с букетом. Правда, поскромнее: фиалки.
Вот только едва через пару мгновений, как цветы оказались в моих руках, они превратились в ледяные статуи.
Темные не сговариваясь синхронно сделали шаг назад.
— Кри-и-ис…. — настороженно протянул Рейзи. — По-моему, у тебя магический срыв. Может, лучше остаться в лечебнице?
— Я в полном порядке, — отчеканила я холодно. Видимо, слишком холодно: по косяку тут же поползли узоры инея. — А теперь извините, но мне нужно идти.
Машинально отдала оба замерзших букета Рейзи, который от неожиданности даже их взял.
— Ты это видел…
— Да… Οна либо тут все разнесет…
— Либо это сделает Риг. Не зря его в кандалы заковали.
— Надо бы и ее тоже….
— Дав…
Но до чего они договорились, я не услышала, потому что уже бежала к карцеру, где сидел светлый.
Заглянув в несколько окон, я обнаружила Рига в той самой камере, которую когда-то он украсил карикатурой коня в пальто, крота и акулы.
Он сидел, прислоңившись спиной к стене, с закрытыми глазами и со здоровенными кандалами на руках. Едва я тихо прошептала: «Риг», как он вскинул голову.
Миг — и светлый уже стоял у решетки, и смотрел снизу вверх. Узкое окно было лишь на ладонь выше земли.
— Крис… — выдохнул он, но потом, видимо, увидел мое лицо, форму и осекся, решив, что я согласилась с доводами ректора — Ты …
Лицо мага потемнело. Я никогда не видела, чтoбы отчаяние было таким сильным. На его запястьях затрещал металл, словно его раздирало изнутри. Толстые оковы стали напоминать глиняные черепки, еще не распавшиеся, но готовые сделать это в любой момент. А в разломах металла сияло пламя, будто наружу рвалась лава вулкана.