— А судорога точно была?
— Вскрытие подтвердило. Я и сам думал, что Ларион мог Хворостову помочь.
— Почему ты так думал? — спросил Яша и удивленно повел бровью.
— Да потому, товарищ майор. Если Хворост заказал ему Размолова и Мелентьеву, то он же мог его и сдать. А железобетонных доказательств нет.
— И не появляются?
— Размолов его в общем-то опознал. Телосложение, манера двигаться. Но эта маска на лице!.. Суд такое опознание не признает. Да до него дело и не дойдет. Мы этому гаду и без всякого суда башку скрутим!
— Мы? — Яша мрачно усмехнулся.
Было время, когда преступность приходилось выгрызать зубами. Борьба шла не на жизнь, а на смерть, потому и методы были соответствующими. Яше и его коллегам не раз приходилось преступать закон, но в итоге банды Крыша и Ясеня перестали существовать, остались только мелкие, хотя и острые осколки вроде Лариона.
Да и отношение к законности сейчас уже совсем другое. Прокурорский надзор не дремлет. Служба собственной безопасности всегда начеку. Ларион стрелял в мента. Такое не прощается, но Щелкачев горяч только на словах. На самосуд он не решится, на крайние меры не пойдет. Только следствие и суд. В принципе все правильно. Однако Вите лучше было бы помолчать.
Дом у Олеси не маленький, стильный, функциональный, в охраняемом поселке. Море далеко, зато горы совсем близко. Но Глеб чувствовал себя тут чужим.
— Здесь в баскетбол не играют, — заявила Марина и улыбнулась, не размыкая губ.
— Я это уже понял, — сказал он, стараясь не раздражаться.
— Так что можете не задаваться.
— Да я и не задаюсь.
— Марина! — Олеся сердито глянула на дочь.
— Марина уже уходит.
— И куда уходит Марина?
— К папе в больницу!
— Вместе поедем.
— Ой, а потом ты скажешь, что я оторвала тебя от важного дела! — съязвила девчонка, выразительно глянув на Глеба.
— Иди в дом!
— А почему это я должна идти в дом? Может, мне тоже нравится твой бойфренд? — Марина шагнула к Глебу, развернулась лицом к матери и взяла его под руку.
— Так, погодите! — Он с улыбкой шлепнул себя по лбу. — Я, кажется, забыл выключить утюг!
Марина перешла все границы, но Глеб винил в этом прежде всего себя. Знал же, что эта девчонка не в восторге от их с Олесей отношений, и все же не отказался от визита на запретную для себя территорию. Надо исправить ошибку.
— Я с тобой!
Олеся села к нему в машину, и они выехали со двора.
— Не обижайся, у нее ветер в голове, — с обидой на дочь сказала мать. — Это пройдет.
— Водичка очень мокрая, девочка! — проговорил Глеб и улыбнулся.
Олеся в недоумении глянула на него.
— Помнишь, как мы на камне сидели? — спросил он. — Я, ты, Яша. Крыш с женой вышел, Ларион с ними. Вита еще спросила, как водичка. Именно так ты ей тогда и ответила. Вот и у Марины твоей такой же острый язычок.