Не знаю, какой он хлебосол, но ухаживания его довольно плоски. Это факт. Прихожу однажды в ларек, а Роман уже запер его и пломбу на замок наложил. Должно быть, лицо у меня вытянулось от досады. Однако Роман не поленился, открыл ларек, дал мне сахару и чаю, но денег не взял под тем предлогом, что «кассовый остаток уже снят». Плюс ко всему, самолично, несмотря на мои протесты, донес покупку до ворот, расточая по дороге безмерные похвалы по моему адресу. Прощаясь, он произнес только одну фразу:
— Вас похитят! И я буду не я, если ошибусь.
Две недели тому назад, едучи в Дубовую Рощу, я со страхом думала о том, что придется жить среди людей, которые не понимают моего языка и которых не пойму я. Теперь я могу сказать: к счастью, все обошлось хорошо — здесь неплохо говорят по-русски. Что касается наших учеников, они быстро все усваивают и ко времени окончания школы великолепно владеют русским. Мне кажется — насколько я успела вникнуть в структуру абхазского языка, — секрет заключается в том, что в языке абхазцев много звуков. Наше «ы», которое доставляет хлопоты изучающим русский, абхазцы усваивают просто, ибо и у них есть звук, очень с ним сходный. Абхазцы еще в прошлом веке ввели у себя алфавит, основанный на русской графике. Это содействовало приобщению к русской грамоте еще в раннем возрасте. Что же касается окончивших высшее учебное заведение, им порою я завидовала: так хорошо, так свободно излагали они свои мысли. Классы, которые я вела, вполне меня удовлетворяли по уровню знаний. Никак не могла я пожаловаться на мою предшественницу. Она, по-видимому, неплохо знала свой предмет. Говорят, она и внешне была очень интересна. Но ведь и Кирилл Тамшугович не урод. Он умен и по-своему привлекателен. Но любовь есть любовь. У нее свои неведомые законы.
Кирилл Тамшугович интересуется моей работой, помогает, дает советы. Это ему я обязана некоторыми историческими, филологическими и этнографическими познаниями, относящимися к Абхазии.
Несколько дней тому назад он подошел ко мне, крепко пожал руку и сказал:
— Спасибо!
— За что? — удивилась я.
— Завуч рассказал мне о вашем письме в Министерство просвещения. Вы требуете, чтобы в программы по русскому языку были включены переводы абхазских писателей на русский язык. Вы подаете нам пример патриотизма.
— Ну уж и пример! — пошутила я.
— Ей-богу! Вы знаете, Наталья Андреевна, я очень люблю родную Абхазию, эти горы и язык абхазский. Если мне скажут: не будет завтра абхазского языка, — я скажу: тогда берите мою жизнь сегодня!
И тут неожиданно для себя я схватила его руку и потрясла со всей силой.