– Так и скажи – у командира поехала крыша.
Славик хмыкнул.
– У меня уже такое было, когда я с Валюхой познакомился. Все боялся, что отобьют. Молодежь нынче ушлая пошла, подметки на ходу рвет. У нее за спиной институт и аспирантура, а у меня – школа милиции. Чуешь разницу? Не сочувствую, командир, наоборот, завидую. Удачи тебе.
– Умный ты больно, – проворчал Ратников.
– Не беспокойся, справимся, – добавил лейтенант.
– А вот я почему-то беспокоюсь. Будьте внимательней. Приеду, как только освобожусь.
Терентий прихватил спортивную сумку с ластами и маской, бросил туда махровое полотенце, волейбольный мяч, пару журналов и спустился вниз, к гаражам. Вывел свою видавшую виды «Харизму» и поехал в Строгино.
Ира ждала его на тротуаре возле выхода из метро, одетая в нечто сверхмодное – не то сарафан, не то комбинацию с маленьким облегающим лифом и глубоким V-образным вырезом. На ногах у нее были белые босоножки с ремешком, обвивающим лодыжку. В руке она держала пляжную сумочку. На голове шляпа, волосы уложены.
Девушка сняла очки, и Терентий задохнулся от прилива ошеломляющей радости, еще раз пережив мгновения гордости – за то, что она ждала именно его, и одновременно ревности – так как он еще не имел права называть ее «своей» девушкой.
– Долго ждала? – распахнул он дверцу машины.
– Только подошла, – весело отозвалась Ира, усаживаясь. – Подруга уже на пляже, место нам заняла.
Ратников огорчился, не слишком горя желанием знакомиться с подругами Ирины, но сделал вид, что все идет нормально.
– Ну и отлично, не будем выбирать, где прилечь. А денек сегодня хороший.
Машина пересекла Строгинский мост, Терентий поставил ее у тротуара недалеко от заправки, втиснув «Харизму» между старым «мерином» и новенькой «Ладой» четырнадцатой модели, и молодые люди, захватив сумки, двинулись к заливу в потоке других таких же любителей позагорать и отдохнуть в черте города.
– В следующий раз поедем в Подмосковье, – сказал Ратников. – Я знаю в двадцати километрах от МКАД прекрасное место: песчаные карьеры с чистейшей водой, со дна ключи бьют, а кругом еловый лес.
– Поедем, – согласилась она легко, и Ратников снова пережил окрыляющее чувство мимолетного счастья, подумав, что ему невероятно повезло. Очевидно, он все-таки нравился спутнице, иначе она не принимала бы его ухаживания столь простодушно и естественно.
Подружкой Иры оказалась рыжеволосая толстушка по имени Ольга, предпочитавшая больше лежать под тентом, а не загорать под жаркими лучами июньского солнца. С любопытством окинув Ратникова взглядом, она шепнула Ире: «А он ничего!» – сняла с двух лежаков свои вещи, и Ратников с Ириной расположились рядом. Разделись и, переглянувшись, побежали купаться.