Вспомнилось чье-то изречение: я знаю людей, но как хочется верить, что я ошибаюсь[29].
Посидев еще с полчаса в одном положении, Никифор так же медленно встал на ноги. Его шатнуло, в глазах запрыгали огненные круги, но на ногах он удержался. Сделал шаг, другой, цепляясь за стену, налетел коленом на каменный угол печи, зашипел от боли. Добрался до двери, нажал.
Напрасные старания. Хотя его и не связали, понадеявшись на силу удара, однако крепкую дубовую дверь заперли, а разбить ее Никифор не смог бы, наверное, и в отличной физической форме. Тогда он лег на лавку и с полчаса отдыхал, собираясь с мыслями и силами. Затем начал сосредоточенно изучать свою деревянную тюрьму, ощупывая каждый сантиметр поверхности пола и стен.
Его поиски увенчались успехом.
Во-первых, он обнаружил два десятка округлых камней, сваленных кучей на решетку электронагревателя. Во-вторых, здесь же находился и таз для воды с ковшиком для разбрызгивания.
– Вы меня разочаровываете, ребята, – пробормотал Никифор, взвешивая в руке один из камней.
Каждый булыжник весил не меньше килограмма и представлял собой неплохое оружие. Да и алюминиевый ковш мог стать оружием, если бы удалось разогнуть его ручку.
Потом пришли сомнения. Профессионалы, каковыми, несомненно, были телохраны полковника, допустить такой оплошности не могли, оставляя пленника в комфортных условиях и давая ему возможность вооружиться. Они явно не собирались появляться в сауне, имея приказ не выпускать пленника на свободу.
– Тогда почему меня не убили сразу? – спросил Никифор сам себя и сам же ответил:
– Потому что Гвоздецкий не имеет приказа меня ликвидировать. Наверху еще не решили, что со мной делать. А если решат? Тогда мне хана. Им даже необязательно тратить на меня патроны, достаточно включить тэн.
Никифор резко дернул шеей и чуть не потерял сознание. Прилег на сухие доски лежака. Идея пришла сама собой: перебить кабель, подходящий к тэну, пока еще есть время. Когда начальство примет решение избавиться от ненадежного исполнителя и включит нагрев, будет поздно.
Капитан заставил себя слезть с лежака, подошел к дырчатому металлическому ящику электронагревателя, упрятанному в нише за кирпичной стенкой полуметровой высоты. И в этот момент за стеной раздалось приглушенное гудение, печь стала потрескивать и от нее пахнуло теплом. Снаружи включили нагрев!
Выругавшись сквозь зубы, Никифор начал сбрасывать с решетки тэна камни, попытался нащупать кабель в металлическом шланге, обжегся и ухватился за ящик электронагревателя. Надсаживаясь, шипя от боли, почти теряя сознание от наплывающей волнами слабости, рванул ящик вверх. Раз, другой, третий…