– Не понял, – удивленно посмотрел на собеседника президент. – Вы же недавно поддержали создание спецгрупп ЧК и «Хорс».
– Деятельность этих групп требует постоянного жесткого контроля. История учит, что подобные спецкоманды на каком-то этапе начинают преступать и другие законы, работать сначала на себя, а потом и на противника. Возможно, этот метод воздействия на ситуацию быстр и надежен, но не идеален, так как порождает атмосферу вседозволенности.
– При хорошем контроле результат всегда будет положительным.
– Вы упускаете из виду возможность перехвата контроля. В конце концов наступит момент, когда этот бумеранг ударит по нам с вами. В связи с чем я предлагаю программу перехода от концепции физического уничтожения противника к концепции ненасильственного воздействия, базирующегося на расчете линий вероятностного поведения, на анализе намерений врага и их изменений путем упреждения. Приоритетными должны стать программы воспитания и обучения, а не бесконечных войн со слугами Сатаны.
Георгий Георгиевич хмыкнул, побарабанил пальцами по бювару, изучая лицо советника.
– Я неправильно оценил вас, Сергей Борисович. Вы вовсе не оптимист, а утопист. Против нас работает мощная криминальная структура, обладающая собственными финансами, совершенными технологиями, психотроникой и оружием. Ее деятельность даже ограничить трудно без силовых методов борьбы, а вы призываете заняться воспитанием преступников. Да нас просто сомнут!
– Не сомнут, – возразил Сергей Борисович. – Уже накоплен значительный опыт ненасильственного воздействия на социальные институты, его надо изучить и перенять.
– Кем накоплен?
– Системой под названием Катарсис.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Георгий Георгиевич. – Я что-то слышал об этой якобы колдовской организации.
– Почему якобы? Кто вам сказал, что она колдовская? – улыбнулся советник. – Не Зиновий Альбертович?
– Это имеет значение?
– Имеет.
– Объяснитесь.
– Если позволите, в другой раз. Мне нужно подготовиться. Это тема отдельного разговора.
– Вы меня заинтриговали… – президент не договорил.
В гостиную вошел начальник службы безопасности Кремля Зиновий Альбертович Павлов. Он был мрачен и сосредоточен.
– Что случилось? – нахмурился Георгий Георгиевич. – В Кремле обнаружили заложенную бомбу?
Павлов перевел взгляд на советника. Тот поднялся.
– Я буду у себя, Георгий Георгиевич.
– Останьтесь, Сергей Борисович, от вас у меня тайн нет. Говорите, генерал.
Павлов метнул еще один неприязненный взгляд в советника, проговорил, растягивая слова:
– У нас утечка информации. Сосновский знает о работе ЧК и группе спецназначения «Хорс» и готовится дать материал по всем каналам.