Только в пятницу после занятий Суд восстановился, из Министерства опять прибыл Фадж, убедившийся, что министр он никудышный, все относительно успешные проекты он создал в самом начале своей службы, да и то с подачи Дамблдора… А тот уже утрачивает позицию за позицией, благо, ученики даже тех родителей (весьма и весьма многочисленных!), которые не имели возможности присутствовать на этом позорище лично, поставили в известность обо всём через сов. Те же самые птицы забросали Дамблдора громовещателями, так, что директор был вынужден, скрипя зубами, строжайше запретить подобную почту на территории школы. Это не очень помогло — некоторые волшебники, узнав, в каких условиях рос Мальчик-который-выжил-положив-этим-конец-первой-магической-войне, прислали несколько писем с проклятьями в адрес Дамблдора… И у некоторых ребят возникли подозрения, что и Дурслям тоже могли направить парочку таких посылок…
Но в пятницу всё было тихо, за час до ужина все собрались в Зале, вернувшем торжественный антураж, а на трибуну вынесло…
Добби.
Домовик не знал, куда и деваться, боялся встретиться взглядом с кем бы то ни было, особенно с Поттерами. Но многие заметили на лице Люциуса Малфоя какое-то странное выражение.
— Это тот самый Добби, о котором вы читали ранее? — спросила Нарцисса странным тоном. — Ну, конечно. От Абраксаса многого можно было ожидать… Лорд Абраксас Малфой, отец Люциуса, он умер от псевдодраконьей оспы через год после… развоплощения Тёмного Лорда. Добби был его личным домовиком и после смерти хозяина сошёл с ума… Периодически говорил что-то о задании, которое успел ему дать свёкор перед своей кончиной… Правда, в чём оно заключалось, сказать не мог, Абраксас умел запечатывать тайны так, что ни один волшебник, даже самый могущественный, не мог снять печати…
— Но Добби пытался что-то сделать… предупредить… остановить… Но Добби никто не послушал… — взвизгнул объект обсуждения. Потом завизжал ещё пронзительнее, получив хороший подзатыльник при помощи книги и приступил к чтению — при этом явно сама Магия озаботилась, чтобы он не сопровождал процесс воплями, плачем или попытками себя наказать.
Глава 10
Бешеный мяч
В начале года Локонс устроил в классе схватку с корнуэльскими пикси, схватка кончилась не очень успешно. С тех пор он читал ученикам на уроках отрывки из собственных книг или разыгрывал взятые оттуда сцены, на его взгляд самые впечатляющие. Себя, волшебника, играл он сам, а на прочие роли обычно брал Гарри. И Гарри перед всем классом изображал то трансильванского крестьянина, страдавшего от заклятия Болтливости, то простуженного снежного человека, то вампира, который после встречи с Локонсом терпеть не мог крови и питался исключительно листьями салата.