– Они заставили… я не хотел… а вы меня не?..
– Не, – ответил Василий с презрением. – Если только не станешь делать лишние телодвижения. Позвонишь Маракуцу, придут ликвидаторы, понял?
– Уг-гу, – промычал Шаровский, которого бросало то в жар, то в холод. – С-спа-с-сиб-бо…
– Благодарить будешь Афонина, если он тебя простит. А Маракуцу передашь, чтобы не трогал фирму «Рюрик», не то взлетит на воздух и его офис, и квартира, и весь сходняк. Не помогут и московские связи. Жене – тоже ни слова!
Матвей замахнулся, Шаровский обмер, сжался, закрыл глаза, а когда открыл, в квартире уже никого не было.
Глубокой ночью они подъехали к владениям Маракуца на берегу озера Великое, расположенным в смешанном лесу красивейшего из районов Мещеры. Когда-то, говорят, здесь была база отдыха космонавтов, но государству стало не до отдыха своих звездных посланцев, и база поменяла много хозяев, пока ее через подставных лиц не купил Маракуц.
Ганфайтеры переоделись в комплекты ниндзя, вооружились опять же как ниндзя, но огнестрельного оружия не взяли. Только Василий сунул в карман две термобарические гранаты величиной с орех, дающие при взрыве вспышку света яркостью в шестьдесят миллионов килоджоулей и звуковую волну до ста восьмидесяти децибел.
Несмотря на полнейшую темень – тучи закрыли все небо, – оба хорошо ориентировались, хотя Матвей, конечно, владел этим искусством лучше, а тем более в состоянии турийи-меоза вообще мог видеть все как днем.
Машину оставили в лесу, в полукилометре от проволочного забора. Особого плана действий не составляли, в принципе надо было дойти до строений базы-дачи, укладывая по пути охрану, выяснить, где содержится глава фирмы «Рюрик», освободить его и увезти. Оба не сомневались, что справятся с этим быстро и просто, тем более что здесь их так скоро не ждали…
– Если только Шаровский не звякнул шефу, – шепотом поделился сомнениями Василий.
– Не посмеет, – так же шепотом ответил Матвей. – Расходимся: ты влево, я вправо – встречаемся у главного здания с тарелкой антенны, о которой говорил Шаровский.
– Хорошо, что дождя нет, терпеть ненавижу слякоть.
– Тем не менее слева начинается болотце, чуешь лягушек? Видишь хорошо? Пошли.
Но в этот момент на дороге в полусотне метров от машины «диверсантов» появилась тень, вспыхнул и погас желтый огонек. Затем донесся тихий, но отчетливый голос:
– Соболев, не стреляй, это я.
Тень бесшумно переместилась ближе, и перед замершими друзьями предстал Вахид Тожиевич Самандар собственной персоной, одетый в темный костюм с галстуком, будто собирался на работу в офис.