Затем он перекатился.
Он вышел из неё и вскочил на ноги, тут же перейдя на бег. Его тело и разум адаптировались за миллисекунды, переключившись обратно в режим охотника. Его органы чувств активизировались в то самое мгновение, когда он подтянул штаны и метнулся к наружной стене, петляя и виляя к вертолёту, чтобы укрыться за ним от пистолета Блэка.
Пистолет выстрелил вновь.
Затем ещё раз.
Затем ещё раз.
Теперь всё ощущалось как в замедленном режиме, хотя он знал Блэка… он знал, что видящий стреляет без промедления, без колебания, опустошает магазин в его удаляющуюся спину в темноте, не делая ни малейшей паузы между нажатиями на курок.
Наоко не сомневался, что Блэк стреляет так быстро, как только позволяет ему модель пистолета.
Он только-только миновал вертолёт, когда пуля попала ему в бок, отбросив тело в сторону и заставив его изогнуться в воздухе, чтобы продолжить двигаться вперёд. К тому времени он добрался до края стены. Он не колебался, а сразу перемахнул через край, перебросил ноги и как можно быстрее скрылся из поля зрения видящего.
Он в точности знал, где прыгать.
Он в точности знал, куда целиться.
Он в точности знал, где гладкий стеклянный верх здания сменялся стальными выступающими рёбрами нижней части архитектурной постройки. Эти ребра начинались на пятидесятом этаже и выдавались из основания здания, которое было на добрых двадцать футов шире самого высокого пика, сделанного полностью из стекла.
Падение, казалось, тоже заняло целую вечность.
Падая, он ощутил резкую, обжигающую боль, кольнувшую его в шею.
Ник в воздухе хлопнул рукой по этому месту, но что бы там ни было, это не смертельно, и даже не какой-то транквилизатор, как он боялся. Он подумал, что врезался в один из беспилотников Блэка размером с насекомое… но боль уже начала стихать.
Более того, она не шла ни в какое сравнение с болью от пулевых ранений в груди и низе живота.
В любом случае, у него не было времени размышлять над своими травмами.
Он врезался в ту верхнюю часть более широкого здания. Столкновение со стальными рёбрами напоминало падение на шипы металлического забора. Выдохнув из лёгких воздух, в котором он не нуждался, он схватился за гладкую поверхность пальцами, скользкими от собственной крови, сумев замедлиться настолько, чтобы задержаться между двумя рёбрами здания.
Через считанные секунды он втиснулся между двумя параллельными частями выступающего металла, спиной к одной стороне, ступнями к другой — как скалолаз, застрявший в узком ущелье.
Он дал себе секунду, просто задержавшись на месте.